Студент
Шрифт:
– Я у вас сегодня переночую?
– забил заранее я свой ночлег.
– Да живи хоть неделю, - успокоил Алик
– С пропиской, - подал голос Федор.
– Вечером отметим, - согласился я.
В Сокольниках, где проходила американская выставка, кажется, собралась вся Москва. Мы не меньше часа простояли в очереди за билетами и то, потому что втерлись куда-то в середину очереди, где стоял знакомый Ляксы, наконец, прошли на выставку и попали в другой мир. Все поражало, начиная с круглого павильона с ажурным решетчатым перекрытием золотистого цвета. Похоже было, что купол сложен из множества кристаллов в виде ромбов. Здесь мы не
– А какая у нее скорость?
– спросил Юрка у чернокожего стендиста.
– Более 229 тысяч операций в секунду, - стендист заулыбался, обнажая белосахарные зубы, готовый дать любую информацию по вверенной ему ЭВМ, но мы уже шли дальше. Чуть постояли у семи огромных экранов, которые показывали со всех сторон один день жизни Америки.
Масса народу толпилось у стеклянного павильона, где выставлялись товары массового спроса, и кухня, нашпигованная бытовой техникой вроде посудомоечных, стиральных машин, пылесосов и всяких соковыжималок, и кофеварок. Больше это привлекало внимание домохозяек, как и павильоны с женской косметикой, которую раздавали налево и направо на зависть тем, кому она не досталась. Магазин самообслуживания поражал разнообразием товаров, многие из которых нам не могли и присниться. Это всё выглядело, как какое-то сказочное изобилие.
Толпа женщин стояла у подиумов на показах моды. Мы тоже остановились, когда динамики взорвались запрещенным у нас рок-н-роллом. У публики это вызвало восторг. На подиум выскочили две пары: парни и девушки и стали весело выделывать энергичные па в бешеном темпе. Это невольно заводило, и мы в такт хлопали в ладоши.
Но всё затмила выставка автомобилей. Это показалось нам чем-то космическим, совершенно отличным от того, что мы привыкли видеть на наших дорогах. Американские машины отличались от наших и размерами, и роскошными формами. Непривычно широкие автомобили имели низкую посадку и навороты в виде крыльев-плавников сзади и ракетных форм сопл, что придавало машине намек на скорость летательного аппарата.
– Во всех автомобилях электрические стеклоподъёмники и кондиционеры, - сказал какой-то возбужденный автолюбитель.
– У нас это есть только в ЗИЛах и "Чайках".
Он ходил вокруг зеркально отполированной машины черного цвета, вытянутой, словно гусь в полете, с крыльями по бокам багажника, приседал, чтобы лучше разглядеть колеса с необычными дисками-спицами и восхищенно качал головой.
"Кадиллак" окружали мужчины, и мы подошли поближе. Экскурсовод показывал, как поворачивается сидение водителя для удобства выхода из машины и как закрывается верх нажатием кнопки.
В семиметровый, меблированный дом-трейлер для путешествий мы не только заглянули, но даже попробовали краны, из которых побежала вода, чего мы не ожидали: это все же был экспонат.
Мы смотрели на серию цветных телевизоров, о которых знали пока только понаслышке, на циркораму и гадали, как показывают действие, которое идет на экранах циркорамы.
– Очень просто, - объяснил нам один посетитель, стоявший рядом.
– Позади по кругу циркорамы располагаются
В галерее искусств "яблоку было некуда упасть". Народ толкался здесь, пытаясь постичь смысл абстрактного искусства, популярного на Западе, но закрытого для нас. Кто-то недоумевал, кто-то откровенно говорил, что это "мазня". Мы относились к большинству, которое молча разглядывало картины, но никто не рисковал давать им оценку.
– Как вам?
– спросил я Юрку с Ляксой, когда мы вышли из павильона.
– Я ничего в этом не смыслю, - признался Юрка.
– А кто смыслит?
– усмехнулся я.
– У нас абстрактная живопись в подполье. Мы не знаем даже своих Кандинского и Малевича, не говоря уже о французах.
– Проще всего в непонятное бросить камень, для этого большого ума не надо, - сказал Лякса.
– Сложнее попытаться понять. Как можно судить, если не знаешь сути предмета! Но лично для меня выставка абстрактной живописи стала толчком, чтобы познать суть предмета. ... Здесь важны цвет и форма. И здесь нет никаких образов. То есть искусство беспредметное. Экскурсовод говорил, что Джексон Поллак, картину "Собор" которого мы видели, не пользуется кистью, а разбрызгивает краску по холсту. У них - главное достичь эффекта игры красок.
– Ну, правильно, можно рисовать и носом. У Ильфа в "двенадцати стульях" художник рисовал овсом, - засмеялся Юрка.
– Да это все крайности, но искусство-то есть.
"Стоящая женщина" Гастона Лашеза на аллее перед выставкой живописи тоже вызывала недоумение и неприятие. В газетах фигуру женщины назвали "гротеск и насмехательство". Но позже я как-то в разговоре с одним художником вспомнил эту скульптуру, и он мне объяснил, что прообразом ее была любимая женщина скульптора и он изваял ее, когда они находились в разлуке, вложив в работу всю силу своего неутоленного желания и всю преданность ей. Она вышла у него крутобедрая, с большими грудями как древняя богиня плодородия и стала самой известной в мире работой Гастона Лашеза.
– А, кстати, - сказал Юрка.
– кустодиевские дородные купчихи не вызывают у нас неприятие, а рубенсовские женщины, такие же толстые, как и "стоящая женщина", считаются гениальными произведениями искусства.
Многие посетители выставки ходили с полиэтиленовыми пакетами в руках, но мы не нашли, где эти пакеты раздают, зато набрали буклетов и проспектов, которые свободно лежали в павильонах, и раздобыли значки, которые прикрепили тут же к рубашкам. Но вот чего мы не попробовали, это пепси-колы, которую раздавали из автоматов бесплатно, но народ давился в очередях за этим заморским напитком, люди тянули через головы руки, а американские девушки снисходительно, а мне показалось с иронией, улыбались. И мы молча согласились с Ляксой, когда он сказал:
– Чуваки, не будем унижаться!
На выходе из парка нас остановил человек в штатском и отобрал две книги, которые "затырил" Лякса. На это смущенный Лякса сказал:
– Да все брали, я что-ли один. И экскурсовод не возражал.
По дороге в общежитие Лякса заметил:
– Они все всё время жуют? Причем везде, во всех павильонах.
– Chewing gum!
– сказал я.
– Жевательная резинка. Мне давали в Питере пробовать англичане.
– Это я потом понял. На что похожа?
– Резинка и есть, только со вкусом мяты или чего-то еще. Ты что, не слышал про жвачку?
– удивился я.