Стукач и его палачи
Шрифт:
– Сомневаюсь,- ответил Макивчук. – Некоторые, получив «ожог» начинают дуть даже на холодную воду.
– А некоторых,- парировал Махов,- получившийся комом первый блин, только раззадоривает. Подстёгивает совершенствоваться. Я Плуталова знаю. Он именно тот, кто нам нужен.
– Влепил же Бог фамилию. Должно быть, и вправду плут ещё тот? Но нам-то как раз плуты и нужны,- принял окончательное решение Макивчук.
Вскоре в городе Кузнецке пышным цветом расцвели дорожные происшествия. Макивчук трудился в поте лица, составляя протоколы и схемы ДТП. «Доильный агрегат» заработал на полную мощность. Страховые компании только успевали отстёгивать деньги всё новым и новым потерпевшим в ДТП.
Но, как говорят в народе, сколько верёвочке
Наступил такой момент, когда количество ДТП перевалило за количество страховых компаний. Нужно было либо придумывать что-то новое, либо демонтировать «доильный агрегат». Но среди подельников Кулибиных не оказалось. А приостановить налаженное «производство» - значит потерять лившиеся рекой денежные потоки. На совете решили: время прошло, можно с этих лохов из страховых компаний собрать «урожай» в виде денежных купюр и по второму кругу. И снова закрутились шестерёнки «доильного агрегата».
Но не зря говорят: жадность фраера сгубила.
Дотошный юрист из одной страховой компании, не уступающий по профессионализму шефу гестапо Мюллеру, стал изучать материалы по двум ДТП, по которым страховая компания уже выплатила страховые случаи. Его внимание привлекли материалы по двум «Тойотам». Ничего настораживающего в этих материалах на первых порах он не нашёл. То, что они одного цвета ещё ни о чём не говорило. Государственные регистрационные номера у них были разные, фамилии владельцев тоже. Правда, имелось одно маленькое «но»: по материалам один из понятых проходил дважды, хотя ДТП имело место в разных местах.
Юрист стал рассуждать: «Может быть, этот понятой – какая-нибудь шестёрка ГИБДД. Мало ли их там ошивается для получения для себя каких либо льгот». Мозг юриста, привыкший анализировать каждую мелочь, стал искать ответ на вопрос: что это - случайное стечение обстоятельств? Или это тот маленький прокол, который в любом деле допускает злоумышленник, каким бы искусным он ни был? Если это ляп, то он пока маленький, невзрачненький, и не несёт в себе достаточных свидетельств мошенничества. Но сомнение он зародил. И его нужно либо подтвердить, либо отвергнуть. И если это ляп, нужно до мелочей изучить дело и найти ещё, хотя бы один, но более веский, а лучше несколько.
Протоколы и схемы ДТП составлены безупречно. Не подкопаешься. Но вот фотографии, на которых зафиксированы следы от воздействия транспортного средства на «Тойоту», какие-то очень уж странные. Во-первых, их местоположение совпадает, что на одной, что на другой «Тойоте». А, во-вторых, что уж очень подозрительно: геометрические размеры и геометрическая конфигурация вмятин схожи, как близнецы-братья. Разнятся они только по размерам. А вот масштаб на фотографиях отсутствует. Значит, либо масштаб не приложили умышленно, либо случайно сфотографировали в разных масштабах, либо повреждения оставлены разными частями деталей следообразующего объекта. Больше, несмотря на все старания, юрист из этих материалов ничего выжать не смог. Но зерно сомнения посеяно.
И тогда профессионалу приходит в голову гениальная мысль: а не было ли в других страховых компаниях аналогичных случаев? Последовали запросы. Юриста ответы шокировали: ещё в шести страховых компаниях, под разными государственными номерами, фигурировали одного и того же цвета ещё шесть «Тойот». При этом имелись фотографии следа от одной и той же детали, сфотографированной в разном масштабе.
Юрист идёт к руководству своей страховой компании, рассказывает о своих сомнениях, настаивая на том, что в действиях лиц, получивших страховку, имеются признаки состава преступления: мошенничество. Чтобы изобличить нечистых на руку «потерпевших», необходимо назначить транспортно-трасологическую экспертизу. Прокуратура с доводами юриста страховой компании согласилась, и по факту мошенничества возбудила уголовное дело.
Судебно экспертное учреждение. Восемь материалов по ДТП. Те же фотографии. По следам, которые зафиксированы фотоаппаратом, эксперту
Кабинет эксперта-автотехника В.А. Ярошинского. Восемь фотографий со следами контактного взаимодействия одного автомобиля с другим. Только во всех восьми случаях удивительная избирательность: все фотографии на восьми автомобилях – следовоспринимающие. И ни одной фотографии деталей тех автомобилей, которые наносили эти следы. Хотя владельцы этих автомобилей известны. То есть, говоря языком криминалиста, в наличии имелись следы следовоспринимающего объекта, но не было фотографии деталей следообразующего объекта, который оставил этот след.
Восемь фотографий со следами в восьми материалах. Внешне по размерам следы отличаются друг от друга. Но это результат того, что фотографии делались в разном масштабе. Важно не это, и даже не те общие признаки, которые в них отобразились, хотя и их роль существенна. Важно то, что те, кто эти фотографии делал, настолько были уверены в своей безнаказанности, что поленились даже сделать снимки пусть и одних и тех же следов, но в разное время и хотя бы под разным углом. Короче, снимок следов с одного и того же автомобиля по первому ДТП был перекопирован в последующие. Можно бы было говорить о случайном стечении обстоятельств, если бы не одинаковое положение этих следов в плоскости, местоположение освещённостей и теней, а также отдельных частных признаков в следе. Он напоминал собой прямоугольник с характерным местоположением углов и других признаков, которые со всей очевидностью говорили, что следы на объектах А, В, С и так далее – близнецы-братья.
С этим категорическим выводом дело ушло в суд. Казалось бы, всё ясно. Дело оставалось за обвинительным приговором. Но неожиданно и для следователя, и для суда, адвокат, защищающий интересы Макивчука, потребовал вызова эксперта в суд. Конечно, адвоката и подсудимых можно понять: «надои» со страховых компаний составили ни много, ни мало, полтора миллиона рублей. За такой «труд» нужно не только отвечать перед законом, получать наказание, но и возвращать причинённый материальный ущерб.
Забавно было наблюдать, как на скамейке, тесно прижавшись, друг к другу, сидели восемь подсудимых, а напротив них за прямоугольным столом, по обе его стороны, восемь адвокатов, защищающих интересы подзащитных. Многие адвокаты понимали: песенка их подзащитных спета. И кроме обвинительного приговора ловить нечего. Если и можно было хоть что-то извлечь из материалов дела для защиты подсудимых, так это смягчающие обстоятельства. Поэтому большинство адвокатов откровенно скучали: одни подрёмывали, другие машинально чертили на листах бумаги какие-то замысловатые линии. И только один адвокат, высокий, поджарый, с седеющими висками, яростно защищал организатора и вдохновителя «доильного агрегата» Макивчука. Он с таким жаром приводил аргументы невиновности своего подзащитного, что, казалось, ещё миг, и он бросится с кулаками и на судью, и на прокурора, и особенно на эксперта. Среди тех, кто находился в зале судебного заседания, были такие, кто знал адвоката. На их лицах отражалось удивление, и недоумение. Некоторые периодически шушукались между собой. Оказывается, этот неистовый адвокат в прошлом работал прокурором. С таким же неистовством в своё время он отвергал всякую «адвокатскую лабуду» о невиновности обвиняемого. И вот теперь, спустя непродолжительное время, почему-то «перековался».
– Хорошо же ему заплатили!- прошептал на ухо один из присутствующих в зале другому. Шепот был насколько отчетливо слышен, что адвокат зыркнул глазами на шептуна, отчего тот как-то сразу вжался в сиденье стула и замолчал. Адвокат, словно не слышал этого шёпота, продолжил.
– Так вот, уважаемый суд! Я хочу акцентировать ваше внимание на тот вопиющий факт, что эксперт Ярошинский сделал заключение по фотографии. А насколько я располагаю информацией, он не имеет квалификации судебного эксперта по фототехнической экспертизе.