Суд короля

Пауэлл Э. М.

В отличие от многих других домов в деревне приземистая темница была в прекрасном состоянии — и толстые каменные стены с крышей, и громоздкая деревянная дверь с новеньким железным замком. За ней-то и находился человек, которому предстояло ответить за свое преступление. Барлинг подошел к двери:

— Что ж, значит, Линдли можно расспросить.

— И завтра можно будет, — сказал Эдгар, — когда мой зад немного отойдет от дороги.

— Отпирайте, Эдгар.

— Сэр, — Стэнтон озабоченно нахмурился, — возможно,

нам и правда стоит подождать. Пленник может быть опасен.

— Единственный, кому тут грозит опасность, — он сам, — сказал Барлинг. — Мы представители закона, и к тому же нас трое.

— Дядюшка! Вы вернулись!

— Четверо, — поправился Барлинг с удовлетворенным кивком при виде спешащего к ним человека в рясе. Не было никаких сомнений, что в жилах настоятеля течет та же кровь, что у хозяина поместья. Эдгар напоминал Барлингу матерого вепря, племянник же его в сравнении с дядей был заметно нежнее и розовей, но вот злые маленькие глазки и тупые носы у них были одинаковые.

— Вернулся, Уильям, — ответил Эдгар, — да только не с теми новостями, на которые ты надеялся.

— И какими же?

Эдгар пустился в долгие путаные объяснения, а Барлинг тем временем ощутил на себе встревоженный взгляд Стэнтона.

— Возьмите же себя в руки, — вполголоса приказал Барлинг, — сомнения суть проявление слабости.

— Да, сэр. — Стэнтон послушно кивнул, но увереннее от этого выглядеть не стал.

— И вот потому, Уильям, сюда и явились люди короля! — Эдгар закончил свою речь, вскинув руки в деланом изумлении.

Люди короля. Барлинг открыл рот, чтобы оспорить нелепую мысль о том, что какого-то посыльного можно причислить к носителям вверенной ему, Барлингу, власти.

Но Уильям Осмонд опередил его:

— Воистину не надо было так обременять себя, добрые господа. Мой дядюшка и сам мог повесить этого человека, а я бы помолился о его душе. — Он воздел глаза к небесам. — Боюсь только, что это была бы напрасная трата времени.

И он жеманно осенил себя крестом.

— Речь идет не о том, надо или не надо, сэр священник, — сказал Барлинг, — закон есть закон.

Он увидел, что на улицах деревни появляется все больше крестьян, спешно направляющихся к темнице. Вполне ожидаемо, но в высшей степени нежелательно.

— Эдгар, не медлите боле. Будьте любезны отомкнуть дверь.

Хозяин поместья обменялся хмурым взглядом с племянником, а потом ударил мясистой ладонью по доскам:

— Эй, Линдли! Отойди от двери! — Эдгар отпер замок и распахнул дверь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На Барлинга накатила волна вонючего затхлого воздуха. Его желудок протестующе сжался, но клерк не позволил своему лицу даже дрогнуть.

— Проклятье! — выдавил сморщившийся Стэнтон.

Эдгар закашлялся и сплюнул:

— Зверь зверем и воняет

так же.

— Сущая правда, дядюшка. — Рот Осмонда скривился в отвращении.

— Ну что, пора? — этот вопрос донесся со стороны красного от загара крестьянина, шагающего во главе толпы мужчин и женщин. — Вешаем, что ли, беззаконника?

Толпа откликнулась на его слова криками и вскинутыми кулаками.

Барлинг почувствовал подступившее раздражение. Люди Эдгара были такими же скорыми на расправу, как их хозяин.

— Сэр священник, — сказал он, — прошу вас, останьтесь здесь и разъясните людям, что происходящее внутри не их ума дело.

— Да-да, конечно. — Осмонд оживленно закивал, тряся пухлыми щеками и явно не желая соваться в жаркую и вонючую темницу Линдли. — Я призову их к порядку.

— Я бы попросил вас его еще и поддерживать. Эдгар, Стэнтон, со мной. — Барлинг расправил плечи, чувствуя тягостное бремя возложенного на них долга, и шагнул внутрь, на устилающую пол грязную влажную солому. Осмонд захлопнул у них за спинами дверь.

Из дальнего темного угла донесся еле слышный шорох. После дневного света Барлинг ничего не мог разглядеть, сколько ни вглядывался во тьму.

— О, смилуйтесь, смилуйтесь надо мной, — раздался прерываемый всхлипами молодой мужской голос. — Умоляю, смилуйтесь.

Барлинг, к своему удивлению, не услышал в нем ни одной грубой нотки.

— Покажись, Линдли, — сказал Эдгар. — И если ты хоть на волосок сдвинешься с места без моего разрешения, я выкину тебя за дверь и не буду мешать деревенским разобраться с тобой по-своему. Они тебя голыми руками разорвут.

— Не буду, милорд, клянусь. — Беззаконник поднялся в луче предзакатного света, падающего в темницу через забранное железными прутьями крошечное окошко.

— Вы Николас Линдли? — спросил Барлинг, краем глаза замечая, как Стэнтон стискивает кулаки, не сводя взгляда с пленника. Это хорошо.

В свое время Барлингу пришлось допросить немало преступников, но он никогда еще не занимался этим в столь непредсказуемой ситуации.

— А кто ж еще? — Эдгар злобно фыркнул.

— Да, сэр. Так меня зовут. — Мужчину трясло от страха, по высоким скулам его вымазанного в грязи лица бежали слезы.

— Меня зовут Элред Барлинг. — Несмотря на возможную опасность, этот Линдли заинтересовал его. Каштановые волосы пленника свалялись в колтуны, а его одежда была набором невероятных отрепьев. Волосы и борода слиплись от пота и грязи, но были не слишком длинными, а значит, видели в свое время и лучший уход. Да и башмаки мужчины выглядели странно — облепленные грязью и еще невесть чем, они явно были сшиты из лучшей кожи. — Я прибыл сюда из суда нашего короля Генриха.

— А вызвал его сюда я. — Эдгар наставил на беззаконника палец. — Чтобы можно было повесить тебя по закону.