Суд короля
Шрифт:
Он навроде одержимого. Так это объяснил Эдгар.
Узкие плечи Вэбба неожиданно поникли под навалившимся невидимым бременем.
— Непросто с ним приходится, с парнем нашим. Непросто. — Вэбб вздохнул. — Спасибо, что позаботились о нем. — Тут мужчина оглянулся на свой станок.
— Я больше не задержу вас, Вэбб. Доброго дня.
— И вам, сэр. — Вэбб закрыл дверь, и Стэнтон услышал мерный шум заработавшего станка.
Да, жить с таким сыном наверняка непросто. С этой мыслью Стэнтон зашагал обратно
Он, как и Барлинг, тоже хотел привести себя в порядок.
Впереди было прощание с Тикером.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Солнце ушло за горизонт, но накрывшие землю словно душное одеяло сумерки не отпускали накопленный ею за день жар.
Стэнтон с Барлингом шагали в дом покойного Бартоломью Тикера на вынос тела. Свежее белье, в которое Стэнтон облачился после долгожданного купания, уже промокло насквозь.
— Печь сущая, а не вечер, — сказал он Барлингу.
Клерк промолчал. Казалось, что ему, неизменно бледному и облаченному в свой черный плащ, попросту не бывает жарко.
Судя по количеству толпящихся у дома кровельщика людей, здесь собралась вся деревня. В воздухе звучал размеренный речитатив заупокойной молитвы, которую настоятель Осмонд читал с порога дома, чтобы ее было слышно и внутри, и снаружи.
Когда Стэнтон с Барлингом подошли поближе, заметившие их селяне принялись незаметно подталкивать друг друга локтями.
Клерк с посыльным остановились, дожидаясь окончания молитвы.
— Наше появление не прошло незамеченным, — негромко сказал Барлинг. — Хотя ничего другого я и не ожидал.
— Я тоже, — откликнулся так же вполголоса Стэнтон. — Вижу, Питер и Маргарет Вэбб уже здесь. Вон они, справа, — сутулый мужчина и женщина в туго натянутом чепце. Думаю, тут все уже знают, что у нас с Джоном вышло.
По дороге из усадьбы Стэнтон успел рассказать клерку об оказанном ему Вэббами приеме.
— Несомненно. Но нас это волновать не должно. Прежние ошибки не стоят переживаний.
Стэнтон быстро взглянул на Барлинга, уловив перемену в его голосе — последние слова тот произнес едва слышно. На лице клерка читалась глубокая задумчивость, что было на него совершенно не похоже.
— Вы в порядке, Барлинг?
Ответом был привычный острый взгляд:
— Да, конечно. А теперь расскажите мне, с кем еще из присутствующих вам довелось переговорить.
— Вон рослый мужчина — это Томас Дин, камнетес.
— Вижу. Ладный парень, как вы и говорили. А вон тот поджарый и есть, видать, Кадбек, пахарь, так?
Стэнтон кивнул. Молитва закончилась всеобщим «аминь», и толпа селян разбилась на небольшие группки, приглушенно гомонящие каждая о своем. Чуть поодаль, под благоуханным деревом в белых соцветиях, раскупорили большую бочку эля, и люди один за другим подходили
— А! Добрый Элред Барлинг, и вы тоже пришли почтить память покойного! — к ним с громким приветствием поспешил Осмонд, лицо которого от жары пошло красными пятнами. — И Хьюго Стэнтон с вами!
— Да, сэр священник, — кивнул Барлинг.
Стэнтон коротко поклонился Осмонду.
Зычный голос настоятеля известил о прибытии людей короля всех до единого из собравшихся здесь этим вечером.
— Замечательно, замечательно, — закивал Осмонд. — Так, может, давайте сразу и приступим?
— Спасибо, сэр священник, — сказал Барлинг, а вслед за ним и Стэнтон пробормотал что-то благодарственное.
Пока Осмонд вел их через толпу к дверям, Стэнтон ловил обрывки фраз беседующих селян. Впрочем, он и без того прекрасно знал, о чем здесь говорят.
Этот дьявол Линдли.
Не закон, а отговорки одни.
Страшный конец, упокой Господи его душу.
Повесить — вот и весь сказ.
Внутри набитого людьми дома было еще жарче, чем на улице. Раздавались приглушенные женские рыдания.
— Пожалуйста. — Осмонд отошел, жестом приглашая Стэнтона встать поближе к Барлингу у изножья огромного, запеленутого в саван тела Тикера. И тут, и у изголовья ярко пылали свечи.
Стэнтон, следуя примеру Барлинга, перекрестился и сложил руки в беззвучной молитве. Справа от него на деревянной скамье сидело четверо женщин. Стэнтон сразу узнал двух из них — первой была Хильда Фолкс, рябая повивальная бабка, которой он помешал накануне. Вторая — Агнес Смит.
Трое из сидевших всхлипывали и причитали, отчего их белые чепцы и шали колыхались, простоволосая же Агнес с рассыпавшимися по плечам кудрями просто сидела со сжатыми в кулаки руками на коленях и неотрывно смотрела перед собой.
— Как видите, теперь он упокоится с миром, — по комнате разнесся громкий шепот направившегося к изголовью священника. — Сами взгляните.
Внезапно Агнес вскочила на ноги с нечленораздельным восклицанием.
— Агнес! — Хильда попыталась удержать женщину за локоть. — Не надо.
— Отстань, Хильда! — Агнес оттолкнула протянутую к ней руку и быстро вышла.
— Очень. Расстроена, — Осмонд одними губами выговорил два этих слова, выразительно глянув на Барлинга со Стэнтоном.
Клерк указал ему рукой на выход и кивнул Стэнтону, чтобы тот шел за ними.
Сидящие вокруг тела женщины продолжили оплакивание, будто и не заметили вторжения.
Оказавшись на улице, священник помахал ладонью перед лицом:
— Готов поспорить, что, кроме савана Тикера, другого сухого белья нынче вечером во всей деревне не сыскать. А сук-но-то какое славное! — Он глубоко вдохнул. — Хильда всегда замечательно вынос обставляет.