Суд времени. Выпуски № 35-46

Млечин Леонид Михайлович

Томчин:Очень хороший пример. Начальники в то время все были плохие, по-Вашему, и не хотели и тормозили рабочих.

Мохначук:Сегодня то же самое.

Томчин:И не хотели, и тормозили рабочих. Теперь, почему они не хотели и тормозили? Потому что у них не был готов этот технологический процесс. Потому что если Стаханов отвечает только за свой кусочек технологической цепочки, то начальник уже за больший кусочек. И сегодня к этому… Не надо нам сегодняшний пример в этом.

Мохначук:А все познается в сравнении.

Томчин:Сегодня

к этому идет вопрос не к рабочему. Сегодня этот вопрос идет к его руководителю. Почему у него рабочий с такой производительностью труда? Не обращен вопрос ни президента, ни премьера к рабочему, чтоб тот больше сделал, обращен вопрос к руководителю, организатору — вот к ним вопрос. И ни в коем случае…

Мохначук:Так почему этот руководитель-организатор не платит тарифную часть зарплаты за весь объем производства, обязательно премиальную часть оставляет?

Томчин:И ни в коем случае…

Кудюкин:Иван Иванович, потому что недостаточно хорошо работают профсоюзы, которые во всем мире борются за то, чтобы тарифная часть была больше.

Томчин:Да, да.

Мохначук:Ну, конечно, нашли рыжего — теперь профсоюз виноват.

Кудюкин:Слабые у нас профсоюзы, к сожалению, слабые.

Мохначук:У нас всегда профсоюз виноват, о чем речь, конечно…

Томчин:Ни в коем случае сегодня критерий должен повышения оплаты… должен быть конечный результат предприятия. Тогда он перестал быть …именно тогда, не сегодня, конечным результатом предприятия. Конечным результатом предприятия стал отчет. И тогда появился план на отчет.

Сванидзе:Спасибо, спасибо. Я… я хочу только вспомнить… поскольку речь у нас все-таки, повторяю еще раз, идет об истории, а не о сегодняшнем дне. Наши, скажем так, великие стройки, о которых сегодня шла речь, — это ведь не достижения Стаханова и ударничества. Это ведь достижения лагерного труда.

Кургинян:Ну, Николай Карлович…

Сванидзе:Да. Да. Да.

Кургинян:Донбасс тоже?

Сванидзе:Лагерного труда. Это лагерники строили.

Кургинян:Днепрогэс тоже они строили?

Сванидзе:Это лагерники строили великие стройки.

Кургинян:Нет, Днепрогэс строил кто?

Кожемяко:Весь разговор тогда бессмысленный.

Сванидзе:Почему же он бессмысленный?

Кожемяко:Ну, лагерники все построили. О чем мы сегодня говорим-то?

Сванидзе:Он не бессмысленный. Он не бессмысленный, абсолютно.

Кожемяко:Ну, о чем говорить-то?

Сванидзе:Стаханова разве не было? Стаханов был, Стаханов был.

Кожемяко:Да, да. Был Стаханов и лагерники — а больше никого не было.

Сванидзе:Лагерники построили великие стройки. Это были они. И когда мы сегодня говорим, и справедливо сказал Сергей Ервандович, что мы должны выразить глубочайшее уважение к тому, кто это сделал. Вот я напоминаю, кому именно в первую очередь мы должны выразить свое уважение.

Кургинян:Великому

советскому народу.

Сванидзе:Правильно. Правильно. Великому советскому народу, в котором были разные социальные категории. Но если мы говорим о том, кто именно вынес на себе основные тяготы великих строек, я напоминаю, кто именно, какая именно часть великого советского народа эти тяготы вынесла на своем горбу.

Кургинян:Вы не можете этого доказать и этого…

Сванидзе:Ой, Сергей Ервандович, да не надо демагогии — доказать. Я Вас… Я Вас…

Кургинян:Вы знаете, у Вас такая демагогия густопсовая! Просто дальше некуда!

Сванидзе:Я… Сергей Ервандович, я Вас … я Вас отсылаю к любому учебнику… в том числе, может быть, и любимому Вами…

Кургинян:К Вашему?

Сванидзе:Я не писал учебник.

Кургинян:Нет? Какое счастье!

Сванидзе:В том числе и любимому Вами учебнику советской истории.

Кургинян:Какое счастье, что Вы не писали.

Сванидзе:Короткий перерыв, после которого мы вернемся в студию.

Сванидзе:В эфире «Суд времени». Мы завершаем наши двухдневные слушания по теме стахановского движения. Последний вопрос обеим сторонам: «Важен ли стахановский опыт для современной России?»

Пожалуйста, сторона обвинения. Леонид Михайлович, Ваш тезис, Ваш свидетель.

Млечин:Благодарю Вас. В принципе, этот вопрос уже возникал сегодня — а имело ли продолжение стахановское движение, социалистическое соревнование в какой-то форме в других государствах. Я думаю, что есть смысл обратиться к стране, на которую мы сейчас часто смотрим, — Китай, чьими успехами многие склонны восхищаться. И я хочу попросить Евгения Анатольевича Бажанова, профессора и доктора наук, одного из самых знающих наших китаистов, всю жизнь посвятившего этой стране. Вот если Вы возьмете микрофон… Скажите, пожалуйста, а в Китае стахановцы были? Есть?

Евгений Бажанов, проректор Дипломатической Академии по науке и международным связям:Да, конечно, были. В 1958 году товарищ Мао Цзэдун объявил программу «Большой скачок и народные коммуны». Лозунг был такой: «3 года упорного труда и 10 тысяч лет счастья».

Значит, что такое Большой скачок? Прежде всего, за год в 2 раза увеличить производство стали. Поскольку в стране печей не было для плавки стали, то он дал команду делать это все во дворах, кустарным образом. Т. е. во дворах больниц, школ, театров и даже в китайском кремле Чжуннаньхай несколько печей построили. Появились передовики. Поскольку топлива не было, не хватало угля, то люди тащили из дома… там, кровати, стулья, табуретки и этим топили. Их за это хвалили. Не хватало металла для переплавки, поэтому тащили из дома лопаты, ножницы, ножи, топоры и тоже топили. Кончилось тем, что нечем чай было даже готовить, потому что все отдали. Действительно, сталь стали производить, согласно официальным данным, чуть ли не в 5 раз больше через год. Но сталь была такая, что пальцем дотронься — она рассыпалась.