Суда не будет
Шрифт:
Он дёрнул левой рукой, словно потянулся к своему сердцу. Локтем размазал по асфальту кровавую лужу.
В небе над нами прокричали чайки.
— Кто её заказал? — спросил я.
Снова склонился над шумно дышавшим Арбузовым.
— Але…
Слова Серого потонули в его надрывистом кашле.
— Брось оружие! — прозвучал у меня за спиной голос капитана милиции Владимира Рыкова. — Брось, я сказал! Подними руки! Отойди от него! Быстро! Повернись!
Я расставил руки, указал в небо стволом ПМ. Прижимал палец
Склонился над Серым и потребовал:
— Повтори!
— Алексей Соколовский, — едва слышно произнёс Арбузов. — Следачку заказал Алексей Соколовский.
Он закашлял, разбрызгивая вокруг себя кровавые брызги.
Я не удержался, выдохнул:
— Да ладно?!
Серый снова кашлянул, сплюнул кровавый ком. Посмотрел мне в глаза, улыбнулся.
— Век воли не видать, легавый, — произнёс он. — Соколовский…
Арбузов захлебнулся кровью, широко раскрыл рот, выгнулся дугой.
— Брось пистолет! — потребовал Вовка. — Обернись!
Я заметил, что на светофоре снова загорелся жёлтый огонёк. Машины позади и справа от меня взревели моторами, будто за секунду до старта на гонках. У меня над головой истошно завопили чайки.
Серый опустил поясницу на асфальт, нашёл меня взглядом.
— Добей, легавый, — прошипел он. — Больно…
По его губам хлынула кровь. Арбузов затрясся от кашля, поскрёб скрюченными пальцами по асфальту. Машины справа от меня пришли в движение за секунду до того, как на светофоре зажёгся красный свет.
Я всё ещё удерживал пистолет стволом вверх. Увидел, как рванули к улице Щорса автомобили. Белый «Москвич» и такси объехали стоявшие на дороге мотоциклы и рванули наутёк, будто в порыве паники.
Я медленно развернулся, зажмурился от яркого солнечного света. Увидел пристально смотревшую на меня сквозь лобовое стекло Надю (живую). Перевёл взгляд на лицо своего младшего брата.
Вовка стоял у капота своей «шестёрки» с пистолетом наизготовку. Стволом ПМ он указывал на мою грудь. Я заметил на лбу у Владимира те самые складки морщин, которые так не нравились мне в будущем.
Я улыбнулся и сказал:
— Привет, Вовчик. Опусти пистолет. Пока не испортил мне спортивный костюм.
— Димка?!
Мне показалось, что Владимир отшатнулся. Его руки дёрнулись — ствол ПМ сместился в сторону (теперь он смотрел на моё правое плечо). Я чуть склонил голову, чтобы брат лучше рассмотрел моё лицо.
— Убери оружие, — сказал я.
Вовка опустил руки — чёрный глаз-дуло его пистолета будто бы осмотрел меня с головы до ног. Он уставился в землю около носов моих кроссовок. Владимир хмурился. Не спускал с меня глаз.
Я тоже опустил пистолет. Заметил, что автомобили аккуратно объезжали нас, будто бы огибали место аварии. Водители и пассажиры машин с любопытством
— Димка, что происходит? — спросил мой младший брат.
У меня за спиной вновь зашёлся в булькающем кашле Сергей Арбузов. Я оглянулся — в тот самый миг, когда Серый вновь выгнулся и засучил по земле ногами. Я повёл пистолетом, выстрелил Серому в сердце.
Арбузов снова вздрогнул и тут же обмяк.
Я повернулся к брату, поднял руку и направил ствол пистолета на Вовкино лицо.
Мой младший брат вскинул брови.
— Брось пистолет, Вовчик, — сказал я.
Владимир чуть дёрнулся, заглянул мне в глаза — я прочёл в его взгляде удивление и обиду.
Мой младший брат покачал головой.
— У тебя закончились патроны, Димка, — сказал он. — Это был восьмой выстрел.
— Знаю, — ответил я. — Но этого не знают свидетели. Те, кто на нас с тобой сейчас смотрит.
Ствол моего пистолета пришёл в движение, нарисовал перед лицом Вовки воображаемую окружность. Владимир взглянул мне за спину на объезжавшую нас бежевую «Волгу». Машины сигналили, но не останавливались.
— Напишешь в рапорте, что твой пистолет заклинило, — сказал я. — Поэтому ты в меня не выстрелил. А после я взял тебя на мушку и разоружил. Понимаешь? Брось пистолет, Вовка, не глупи.
Мой младший брат разжал пальцы. ПМ вывалился у него из руки и звякнул о дорожное покрытие около переднего колеса «шестёрки». Я шагнул вперёд и отбросил Вовкин пистолет под машину.
— Ты меня не видел, Вовчик, — заявил я. — Скажешь, что мотоциклисты устроили перестрелку. Лицо хозяина «Явы» ты плохо рассмотрел. Придумаешь что-нибудь, брат. Не мне тебя учить.
Владимир повторил:
— Димка, что происходит?
Вовка скосил взгляд на «шестёрку»; жестам велел, чтобы его жена осталась в салоне. Он опёрся кулаком о капот машины, смотрел мне в лицо. Будто бы не замечал направленный на него пистолет. В небе над дорогой громко прокричали чайки, они словно возмутились бездействием капитана милиции Владимира Рыкова (или им не понравилось, что я направил на Вовку пистолет?). Машины сигналили нам. Но не останавливались. Я прислушивался к биению в моей груди сердца — оно отсчитывало секунды.
— Это было покушение на твою жену, брат, — сказал я. — На следователя прокуратуры Надежду Рыкову.
— Что?
Вовка вновь вскинул брови.
— Надю хотели убить, — сказал я. — Понимаешь?
Владимир взглянул мимо меня — туда, где на дороге лежало тело Серого. Я отметил, что чайки всё ещё кружили над нами, словно падальщики заметившие на земле долгожданную добычу.
— Покушение? — сказал Вовка.
Он стрельнул взглядом сквозь лобовое стекло автомобиля — посмотрел на свою жену. Я на шаг отступил от него, но пистолетом всё ещё указывал на живот своего младшего брата.