Судьба эскаписта

Сергеевич Егор

— Опасные штуки, выкини их лучше, — посоветовал Дориан, оторвавшись от спора о кирасе.

— Жизнь вообще опасная штука. А эти ребята неплохо остужают конфликт, когда попадают в цель, — огрызнулась она в ответ.

— Если сама попадёшься с такими, легко не отделаешься.

— Не учи учёную. Я их на людях только один раз применяла. Получилось очень эффективно. И на монстров они неплохо действуют. Останавливают на раз.

— Я тебя предупредил.

— Если интересно мое скромное мнение? — мерзко ухмыльнулся Альварес. — В бою все средства хороши. Победителей не судят.

— А если ты не победитель? — съязвила Фрида, закончившая настраивать лютню. — Хватит уже глупых споров, давайте лучше

ужинать, а то грибы начали пригорать.

Стемнело в лесу быстро. Приключенцы сами не заметили, как дубы, стоявшие вокруг, превратились в причудливые тени, освещаемые светом костра. Когда огонь разгорался, обрадованный новой порцией дров, он освещал все красными всполохами, высвобождая у мрака ближайшие раскидистые ветви с листвой. Но дрова со временем прогорали, и тогда темнота подступала почти к самому костру, оставляя авантюристам лишь небольшой светлый пятачок вокруг очага.

Второй раз вскипятив воду в котелке, Фрида бросила туда щепотку сушёных листьев из кисета, и вскоре свежий воздух разнёс по округе аромат травяного чая. Приключенцы подставили кружки, и Фрида разлила напиток. Альварес вздохнул полной грудью, склонившись над своей походной кружкой размером с полкотелка.

— Сеньорита поэтесса, вы просто кудесница! Никогда я не пивал ничего подобного и могу безапелляционно заявить, что это даже лучше, чем самые изысканные напитки на Юге! Кстати, а что это вообще такое?

— Рада, что понравилась. И это просто чай из засушенных листьев местного растения.

— Но почему же его больше нигде не подают?

— Боров, ну ты даёшь! Это ж просто «крестьянский чай». Он везде растёт. Я права, менестрелька?

— Ну вот, разрушила всю интригу…

— Да какая интрига. Я пока к ручью ходила, пару таких кустов видела. Высокое растение с мелкими красными цветами и узкими листьями. Просто нужно заморочиться, собрать листья и высушить их. Кроме крестьян этим никто не занимается, вот и зовут траву эту «крестьянский чай». Хотя в нашем напитке точно мята чувствуется и что-то другое, мне не знакомое.

— С мятой угадала, — улыбнулась Фрида. — Там ещё тёртый сушёный зимний корень добавлен, но совсем чуть-чуть.

— Как я сразу не догадалась! — лучница сделала большой глоток из своей кружки. — Отличное сочетание для походного напитка.

Котелок сняли с костра, но взамен подкинули несколько основательных поленьев. Прожорливые языки пламени сразу же принялись за предоставленное пиршество, попутно отвоёвывая у темноты ещё немного пространства. Красные всполохи словно радовались полученному угощению и взамен щедро одаривали сидевших вокруг огня авантюристов волнами тепла, отгоняя ночной холод. Пламя играло над очагом, треща и пуская искры вертикально вверх. А дальше их подхватывал пролетавший мимо порыв ветра. И искорки постепенно затухали, скрываясь в ночи.

Приключенцы уже почти не говорили, просто сидели и наслаждались костром в ночной тишине. В какой-то момент, не сговариваясь, они стали готовиться ко сну. Дориан распределил график ночных дежурств. Первой была Фрида, затем сам лидер, Лили и, наконец, Альварес, если к тому времени он окончательно придёт в себя. В противном случае Дориана ждало второе дежурство. Когда роли были распределены, группа расположилась вокруг костра, не рядом и не далеко.

Подавляющее большинство авантюристов не носило с собой палаток, предпочитая ночевать под открытым небом, завернувшись в собственные походные плащи. Не была исключением и группа Дориана. Пренебрежение к комфорту диктовалось исключительно рациональными соображениями. Палатки весили много, поскольку шились из тяжёлой ткани или даже кожи, а каждый приключенец нёс на себе и так изрядное количество вещей. Броня, оружие и прочая амуниция, расходные материалы, такие

как зелья или стрелы для лука, съестные припасы, походная утварь. Маги тащили с собой парочку фолиантов с заклинаниями. Какой бы не была широкой спина, место на тяжёлую палатку там уже не оставалось, к тому же стоили они довольно дорого. Средний авантюрист располагал небольшой суммой лишних денег, да и те не задерживались в карманах. Среди приключенцев считалось верхом куража потратить всю награду за один вечер, поэтому палатку большинство из них, живших, в основном, одним днём, банально не могли себе позволить.

Конечно, можно было воспользоваться повозкой, сложив туда всю лишнюю поклажу. Но они тоже не пользовались популярностью, так как это здорово снижало темп марша и ограничивало путешествие хорошими дорогами. А авантюриста, как известно, ноги кормят. Да и лошадь с повозкой стоили гораздо дороже палатки.

Само собой, авантюристы были разные, встречались среди них и богачи, но довольно редко. Когда приключенецу удавалось разбогатеть, он, как-правило, бросал профессию и оседал в каком-нибудь городе. Чаще всего так поступали те, кто мог заниматься ремеслом, как алхимик Себастьян из Горгоны. Для воинов же считалось особым шиком выкупить плантацию или открыть таверну, непременно назвав её по-дурацки, вроде «Икоты мантикоры» в имперской столице. Были и те, кто оставался приключенцем всю жизнь. Как раз среди них встречалось не мало высокооплачиваемых ветеранов.

Настоящие деньги авантюрист начинал получать с присвоением ранга «B» Систему «Статусных рангов вольнонаёмников» ввел один безымянный исследователь около трёхсот лет назад, и она прижилась. Согласно ей, все авантюристы делились на следующие ранги, обозначенные буквами древнеимперского алфавита.

«E» — самый низкий ранг, присваивался новичку при его первой регистрации в королевской канцелярии, вне зависимости от его силы и прошлых заслуг. Рангом «E» могли обладать как зелёный ничего не умевший юнец, так и рыцарь-ветеран, решивший стать авантюристом, если эти двое зарегистрировались в один день. Обычно этот ранг быстро менялся на другой, если только новичок не гиб на первых заданиях. Среди вольнонаёмников бытовала злая шутка, что в ранге «E» задерживаются лишь мертвецы.

Ранг «D» был самым многочисленным и самым разношерстным. Авантюрист, выполнивший несколько заданий или побывавший в подземельях, получал этот ранг. Дальше всё зависело от умения воевать и заключать союзы с другими такими же. Именно в ранге «D» сформировалось большинство команд, в дальнейшем прогремевших на весь белый свет. Для большинства это был основной ранг на всю жизнь.

Те, кто оказывался более талантлив или удачлив переходили в следующий ранг — «C». Такие приключенцы считались ветеранами. Теми, кого не страшили опасности и невзгоды. Те, что были готовы всерьёз рисковать своими жизнями ради денег и славы, или преследуя свои цели. Рангом «C» обладал один из десяти. Такой боец мог похвастаться разнообразными приёмами. Маг — знал кучу заклинаний на все случаи жизни, а жрец умел поставить раненого на ноги за считанные секунды. Среди представителей «цешек» было не мало известных личностей. Официально, все в команде «Сказка для дракона» были именно этого ранга.

Все, кроме Альвареса. У него был ранг «B». Буквы «B» просто так не добьёшься. Нужно быть прожжённым воякой, прошедшим не один десяток подземелий, чтобы получить его. А с рангом приходила и подлинная известность. «Бешек» уважали, им старались подражать. Считалось, что один авантюрист «B» ранга способен в одиночку противостоять команде «цешек» из четырёх человек. Среди сотни приключенцев, рангом «B» обладал всего один. У авантюристов Горгоны бытовало мнение, что ранг «B» скоро получит талантливый магический мечник Дориан «Лезвие».