Судьба Убийцы
Шрифт:
– Секунду, – попросил Прилкоп и вставил свой лом. – Сейчас, – сказал он, и мужчины налегли на рычаги. Камень был непреклонен.
Позади меня обвалился небольшой кусок потолка, приземлившись на пыточный стол и ступеньки, где я отдыхал перед этим. Пока он падал, на нем танцевало пламя. Полы здесь были каменными, как и стены, но это станет небольшим утешением, если на нас будут падать горящие обломки. Дым и жара заставили меня отнестись к ним с огромным уважением.
Мы посмотрели друг на друга широко раскрытыми глазами.
– Давайте я помогу, – воскликнула Спарк. Она вскочила на один из рычагов и
Лант отбросил кочергу и угрем проскользнул в темноту. Один из заключенных извивался рядом с ним, помогая своими слабыми силами сдвинуть камень.
– Помоги мне, – выдохнул тощий Белый, и к нему пополз второй. Я слышал кряхтенье Ланта, затем стон и скрежещущий шум, когда камень неохотно сдвинулся. Медленно перед нами открылся выход. Двое заключенных быстро выползли наружу. Лант присоединился к ним на той стороне и обернулся.
Его лицо появилось в отверстии.
– Быстро. Проходите, – скомандовал он Спарк и отступил, чтобы освободить ей место.
Но когда она шагнула вперед, к проходу внезапно кинулась последняя заключенная. Она проскользнула быстро, как испуганная крыса. Я услышал, как Лант вскрикнул от неожиданности, а затем выругался.
– Они ушли вперед, – пожаловался он, и это насторожило меня, ведь я не доверял никому из них.
– Лант. Иди следом! – попросил я его.
– Меч, – потребовал он, и Спарк наклонилась, схватила один и передала ему.
– Я тоже пойду, – объявила она и скользнула в щель, держа свой меч впереди. – Принесите мою сумку! – бросила она через плечо и помчалась в темноту вниз по ступенькам. Лант уже скрылся из виду, и я должен был идти следом.
Я попытался встать, но больная нога подогнулась подо мной. Шут поймал меня за руку и потянул вверх. Раненая нога больше не выдерживала моего веса. Ярость вскипела во мне так сильно, что в тот момент я даже не мог говорить. Обретя над собой контроль, я поднял глаза на Прилкопа.
– Они причинят Пчелке вред? Они собираются сделать ей больно? – спрашивал я его.
Прилкоп взял в руки последнюю лампу, перевел взгляд с меня на Шута и пожевал губами:
– Надеюсь, нет, – ответил он. – Но они очень напуганы. И разгневаны. Трудно сказать, что сделают люди, когда они боятся.
– Ты можешь пойти за ними и остановить их? – спросил Шут.
– Не знаю, прислушаются ли они… – начал он.
– Так попробуй! – вскричал Шут, и Прилкоп отрывисто кивнул в ответ, толкнул лампу в сторону и неловко протиснулся в отверстие. Оказавшись на той стороне, он с трудом достал лампу и стал спускаться по ступеням гораздо медленнее, чем мне того хотелось.
– Иди, – сказал я Шуту.
– Я ничего там не вижу, кроме пламени лампы, – посетовал он. Он на ощупь нашел зев тоннеля
– Я подаю тебе меч, – сказал я ему и медленно согнулся, чтобы поднять его и подать Шуту. Лезвие не стало острее после нашего с ним обращения. Потолок позади меня застонал. Бросив взгляд назад, я увидел, что большая его часть провисла.
– Не жди меня. Коснись стены рукой и спускайся по ступенькам, я пойду сразу за тобой.
Шут мрачно кивнул и отвернулся от меня, решаясь отправиться в темноту, в которой он не мог видеть.
Нам нужен факел. Я захромал вдоль стены, мимо свертка Спарк, лежащего рядом со ступеньками, где я оставил свой пояс со взрывающимся горшком. Заберу их по пути обратно. Я балансировал, хромая, пока шел от стены к столу. Наконец, я добрался до стула и использовал его в качестве громоздкой трости. Чем глубже я заходил в комнату, тем сильнее мне жгло глаза. Когда я, наконец, добрался до камер и отсыревшего тюфяка, я понял, что это было не самым лучшим решением. От потолка отслаивались куски и осыпались в воздух.
Я перетащил тонкий тюфяк на стул и, дребезжа им по полу, начал свой путь обратно. Глаза пришлось прикрыть почти полностью, а каждый глубокий вздох вызывал у меня сильный приступ кашля. На верхние ступеньки обрушился кусок потолка размером с пони. Я взглянул на него как раз вовремя, чтобы заметить, как зашевелилась другая часть свода. Когда она упала, я поднял руку, чтобы защитить лицо от волны жара. Дым в комнате поднимался прямо ко мне. Я лихорадочно толкнул стул к отверстию в стене, отбросив все мысли о факеле. Почти рядом со мной со стоном упала обугленная и пылающая по всей длине балка. Огонь взметнулся, будто радуясь свободе, и побежал по упавшей древесине. Рухнула еще одна балка, и мне вспомнились слова Совершенного. В воде и огне, в ветре и темноте. Не быстро. Значит, пришло мое время умирать? Словно подтверждая эту мысль, обрушился еще один большой кусок потолка. Порыв горячего ветра сбил меня с ног, повалил стул и разбросал все вокруг. Я растянулся на полу, временно ослепнув и потеряв ориентацию. Протер глаза рукавом, пытаясь понять, в какой стороне находился проход в туннель.
– Фитц? Где ты? Фитц?
Шут? Дым выедал глаза, я закрыл их и пополз наугад через посыпанный пеплом пол на его голос. Ударившись о стол, я позвал:
– Шут?
– Я здесь! Сюда!
Я добрался до стены и почувствовал, как его руки дергают меня за рубашку на спине и тащат вверх в отверстие. Он тянул, я карабкался, и вот я провалился в прохладный воздух. Шут последовал за мной способом более изящным.
– Чем ты занимался? – спросил он.
– Я хотел сделать факел.
– Ты им почти стал.
Я открыл глаза, вытерся рукавом, потер глаза и снова их отрыл. Алый отблеск огня в подземелье за нами придавал каменным стенам и сводчатому потолку потусторонний вид.
– Поднимайся, – сказал Шут, вставая и перекидывая мою руку себе через плечо. Вместе мы доковыляли туда, где я мог коснуться рукой стены. Шатаясь, я спустился на одну ступеньку, потом еще на одну.
– У тебя ноги мокрые.
– У подножия лестницы вода. А стены облеплены ракушками. И начинается прилив, Фитц.
Мы оба знали, что это означает. Я позволил щупальцам холодного страха заползти в себя, а затем спросил Шута: