Судить буду сам
Шрифт:
– Он за что-то привлекался? – Чубареев недоверчиво поморщился.
– Да, полгода назад получил пятнадцать суток за дебош в районной администрации. Понимаете, пришел в жилищный отдел и начал там права качать – типа, он имеет статус участника боевых действий, ему обещали, а потому обязаны дать квартиру… Дескать, они с женой и ребенком ютятся у его тещи… Ну, начальник отдела ему предложил угомониться и выйти. Сказал, что не он его посылал на Кавказ. Кто ему обещал квартиру вне очереди, тот пусть и обеспечивает. Тогда этот Усачев устроил там настоящий погром – перевернул столы, шкафы, разогнал сотрудников…
– И
– Н-никак нет… – еле слышно выдавил Колокотов. – Мы боялись его спугнуть. Решили сначала задержать, а потом уже проверить.
Лучше бы он этого не говорил, потому что Чубареев разразился новой порцией брани в адрес своих подчиненных, закончив оптимистическим: «Посажу!»
Оставшись один, Чубареев набрал номер начальника СИЗО и, не тратя слов на приветствие, с ходу потребовал:
– А ну-ка объясни мне, майор, для чего была устроена «прессовка» доставленного к вам вчера вечером Усачева?
– Да никакой «прессовки», товарищ генерал-майор, не было. Просто парень не поладил с сокамерниками, возникла драка…
– А может, это был заказ Фоломьева? – неожиданно заорал в трубку Чубареев.
Тому ничего не оставалось, как признаться.
– Понимаете, кто-то ему сказал, что этот Усачев мог быть причастен к взрыву «БМВ». Но парень оказался упертый, ни в чем сознаваться не желал.
– Ну да, а Фоломьеву очень хотелось немедленно увидеть перед собой виновника гибели своего сына. И ты ему в этом решил помочь, – устало вздохнул Чубареев.
– Да никто не думал, что так все получится… Понимаете…
– Я-то понимаю, – перебил его Чубареев, – но только ты теперь второго августа на улице лучше не показывайся. Сам понимаешь – десантура может не взять во внимание твоих оправданий и устроить тебе жесткое приземление задницей об асфальт.
Бросив трубку, он долго сидел не двигаясь и глядел на большой настенный корпоративный календарь, на котором министр объявлял благодарность их управлению за успехи, достигнутые на поприще борьбы с преступностью. «Успехи!» – усмехнулся Чубареев, вспоминая, как именно они были достигнуты.
Да если бы не «тройная бухгалтерия», то – были бы им успехи!.. Если бы не «пересортица» происшествий, в результате которой откровенные разбои квалифицировались как мелкое хулиганство, а большая часть убийств – как суицид, если бы не наглое сокрытие энного числа обращений граждан, то им бы тогда светила не благодарность, а самый жесткий и беспощадный разнос.
Ну а что прикажешь делать? Приходится врать. Почему? Да потому что врут все. И попробуй не соври! Ведь если дать честные, объективные цифры, сами же министерские чины съедят с потрохами, потому что им тоже приходится «козырять цифирью» перед вышестоящими…
Вот и со всей этой историей тоже – головной боли, скорее всего, теперь будет выше крыши. Надо же было этим тваренышам из блатных семеек наломать столько дров! И наломать-то как? Показушно, с вызовом, с демонстрацией своей безнаказанности… Мать их в душу, ублюдков! Мало им, сволочам, шлюх; так нет – порядочных девчонок подавай. Мало им всякого этого экстрима – обязательно
Что, хочется адреналина? Да ради бога! Сейчас его найти можно на каждом шагу. Хочешь – прыгай на «тарзанке» вниз головой, хочешь – участвуй в аттракционе «Похоронен заживо»… Не-е-е-т! Этим сучатам подавай живой крови, чтобы все было настоящее – и мучения жертвы, и общественный резонанс, и риск попасть в тюрьму… Но с гарантией, что в последний момент все равно удастся отвертеться.
А со своими придурками из числа подчиненных как теперь быть? И где взять других? Нет, приходят-то в большинстве своем люди относительно нормальные. А потом, поработав в «системе», с какого-то момента иные из них становятся совершенно неузнаваемыми – звереют и тупеют на глазах. Кто-то, бывает, уходит сразу же, видимо, почуяв начавшиеся мутации своей нравственной «генетики». Правда, есть и особая категория – вот как этот Данилин – не поддаются мутациям, оставаясь самими собой вне зависимости от срока службы. Побольше бы их, таких данилиных… Правда, если учесть, что должной дипломатичности и гибкости в том же Юрии ни на воробьиный коготь, то еще и подумаешь, кого выгоднее иметь – тупых, зато услужливых отморозков, или ершистых интеллигентов-чистоплюев…
Глава 7
Сам Данилин в это время вновь направлялся в Наковальское, заранее предчувствуя полное фиаско с выполнением указаний генерала Чубареева. Хорошо, если обойдется одними лишь упреками, без откровенной брани и каких-либо демаршей, наподобие несанкционированных митингов.
Прибыв на улицу Герцена к дому сорок, он постучал в калитку и, увидев крепыша в годах с умным, спокойным взглядом, неожиданно внутренне ощутил какое-то облегчение. С умным человеком всегда легче общаться, даже если он не очень настроен на общение.
Представившись и показав удостоверение, он попросил у хозяина дома разрешения с ним побеседовать.
– Ну, побеседовать – это можно, – сдержанно кивнул тот, выходя на улицу. – Если, конечно, беседа не будет такой, как недавно провели с племянником Усачевых Кириллом… – Федор окинул опера внимательным, изучающим взглядом.
– Я сегодня утром был у Кирилла… – нейтральным тоном уведомил Юрий. – Случай, конечно, безобразный. Начальник областного УВД намерен наказать виновных.
– Ну да, ну да… – усмехнувшись, поддакнул Романцов. – Объявит устный выговор с «тысяча первым китайским» предупреждением.
– Думаю, что нет… В лучшем случае, виновных просто выгонят с работы. Но не исключено, что заведут уголовные дела, тогда серьезного наказания им избежать не удастся, – пытаясь вывести завязавшийся диалог на конструктивную основу, уверенно предположил Юрий.
– Знаете, был тут у нас начальник угрозыска капитан Денисяхин… – Задумчиво глядя на прыгающих у обочины дороги воробьев, Федор говорил негромко, но жестко и категорично. – За зверское избиение ни в чем не повинных людей его выгнали с работы, осудили. Правда, всего на два года и условно, хотя один из избитых им полгода спустя скончался. Сегодня он работает начальником угрозыска в Запрудинке уже в звании майора. Вы можете дать гарантию, что там, в Запрудинке, вчера вечером никому не переломали ребра?