Судить буду сам
Шрифт:
Глава 6
Вадим пришел к Романцовым на следующий день ближе к обеду. Федор, вернувшийся из школы, был уже дома. На самодельном токарном станочке в своей столярке, сколоченной из досок, он точил из дерева что-то продолговатое, пустое внутри, похожее на кусок деревянной трубы полудюймового размера.
– Ну и дела, дядь Федь! – прямо с порога громким шепотом воскликнул Вадим. – Вчера смотрел в новостях. Вот это шандарахнуло! Даже сам не ожидал. А почему же остальные не сработали? – озабоченно хмыкнул он.
– Потому что все девять штук мне пришлось отправить в
– Дядь Федь, а это что за «гаубица»? – указав взглядом на непонятное изделие, поинтересовался Вадим.
– Духовая трубка, оружие туземцев, – спокойно пояснил Романцов. – Читал же у Конан Дойля, да, наверное, видел и по телевизору «Сокровища Агры»? Ну, вот это – то же самое.
– Значит, кому-то из мажоров будет «гостинец» в виде стрелы… – понимающе кивнул Вадим. – А почему именно стрела, а не такой же «фейерверк», как это было вчера? По-моему, и проще, и надежнее. «Зажигалок» я еще наделаю сколько нужно.
– Видишь ли, Вадь, повторяться – значит рисковать быть разоблаченным раньше времени. А мы не можем рисковать нашими планами. Нет! Мы повторяться не будем, – решительно определил Федор.
– Но вообще-то стрела без соответствующей «начинки» – это, считай, холостой выстрел. Думаешь чем-то его обработать? – Вадим недоуменно пожал плечами. – Тогда надо будет или что-то самим химичить, или где-то искать какой-нибудь цианистый калий…
Сняв трубку со станка, Федор не спеша оглядел ее со всех сторон.
– Моя бабушка, а твоя прямая прабабка – ты, наверное, об этом слышал – была сильной травницей. Кое-что и я от нее узнал о травах. Есть один неприметный фиолетовый цветочек. В наших полях он растет сорняком. Замечал такой? Вот… Если из него добыть сок и особым образом это дело обработать, то получается очень сильное снадобье – при его попадании в организм происходят параличи.
– Ну и кого наметим следующим? – спросил Вадим, уже с уважением глядя на деревянное оружие.
– Хозяина «Лексуса». Стрелу ему отправит Женька Сильченко. Мы с ним вчера, когда я вернулся из Меднореченска, у Ужовки все обговорили. Он захотел сам с ним расправиться, а я возражать не стал. Думаю, ему после этого хоть немного полегчает. Его жену и сына сбил именно «Лексус».
– Когда намечается отстрел отморозка? – как о чем-то совершенно обыденном, снова спросил Вадим.
Федор, начав обрабатывать трубку мелкой шкуркой, немного помолчав, пожал плечами.
– Видимо, тебе придется еще раз съездить в Меднореченск, – негромко сказал он. – Надо будет узнать домашние адреса всех оставшихся в живых и выяснить, где они бывают вечерами – ночные клубы, бары и прочее…
– Дядь Федь, а ты уверен, что они после случившегося будут, как и раньше, мотаться по округе?.. Все же сегодня-завтра их корешей хоронить будут… У них теперь вроде траур… – в голосе Вадима звучало сомнение.
– Не думаю… – Романцов несогласно мотнул головой. – Этой нечисти плевать на все и на всех. Они только сами для себя абсолютные величины. Все прочее для них – ничего
Сняв трубку, Юрий услышал голос Чубареева.
– Зайди-ка ко мне… – обронил тот, после чего в трубке раздались короткие гудки.
Когда Данилин вошел к начальнику УВД, тот сидел за столом, перебирая какие-то бумаги. Увидев Юрия, Чубареев подал ему несколько листов, вложенных в гибкий пластиковый файл. На одном из листов был фоторобот «заправщика», на других листах какие-то имена и адреса.
– А что это? – недоуменно поинтересовался Данилин.
– Значит, тут ребята тебя немного подстраховали и с теми парнями, кто видел липового заправщика, который, скорее всего, и есть убийца, составили его фоторобот, – выпятив нижнюю челюсть, как бы в глубоком раздумье, несколько скомканно пояснил Чубареев. – Значит… э-э-э… Здесь вот адреса и имена тех, кто потенциально способен… э-э-э… пойти, скажем так, на какие-то крайние меры и учинить, некоторым образом, вендетту.
Высказав наконец свою мысль, Чубареев перевел дух и испытующе посмотрел на Юрия.
– Простите, товарищ генерал-майор, а по какому принципу отбирались эти «потенциально опасные» люди? – прищурился Данилин. – Это, часом, не те, кто сам не так давно стал жертвой отморозков?
– Видишь ли, Юра, есть закон, и он одинаков для всех. Да, кого-то из граждан мы не смогли защитить от негодяев. Но это не означает, что теперь всякий должен хвататься за топор и вершить правосудие по своему разумению. Анархии мы не допустим! – сурово изрек генерал, в подтверждение своих слов стукнув кулаком по столу. – Кстати, кое-кто из этого списка уже задержан, так сказать, до выяснения.
– Кто же именно, если не секрет? – Данилин недоуменно посмотрел на Чубареева.
– А они в списке отмечены галочкой… – безразличным голосом сообщил генерал. – Колокотов и Шуманкин вчера допоздна тут сидели. Обзванивали райотделы.
– Товарищ генерал-майор, а кто вообще реально занимается этим делом? – Данилин недоуменно развел руками. – При чем тут Колокотов и Шуманкин? С какой стати их сюда подключили?
– А вот с той, что позавчера здесь около часа я выслушивал «комплименты» двоих известных в городе людей, сыновья которых погибли при взрыве машины. Сегодня с утра уже успел получить шишек от губернатора. Оказывается, они еще вчера днем поплакались ему в жилетку, а он мне сегодня все утро вставлял мозги. Юра, ситуация такова, что если мы в считаные дни не найдем убийц Романа Фоломьева и Геннадия Забунто, нам придется всем УВД выходить на поиски этих «взрывников». Иди работай!
Просмотрев в коридоре список «потенциально способных на вендетту», в числе первых Данилин увидел уже немного знакомую ему фамилию Федора Романцова, Андрея Усачева и еще одного Усачева, но Кирилла. Напротив этого стояла галочка. В списке подозрительных запрудинцев значился Евгений Сильченко, Сергей Харитонов и Алексей Томилин. Против всех троих стояли галочки. Нашлись задержанные и в Липинце, и еще в одном райцентре Хомяки, и в самом Меднореченске.
Сложив списки и сунув их в карман, он решительно зашагал к кабинету двух капитанов – Колокотова и Шуманкина, пользующихся особым доверием генерала Чубареева.