Судный день американских финансов: мягкая депрессия XXI в.

Боннер Уильям

«Перри из Федерального резерва говорит, что в США нет рецессии», - сообщило 5 апреля 2001 г. Bloomberg News, ссылаясь на утверждение Роберта Перри, президента Федерального резервного банка Сан-Франциско. «В США нет рецессии, Федеральный резерв должен сохранять бдительность», - добавил 4 апреля Майкл Москоу, президент Федерального резервного банка Чикаго.

«Мактир из Федерального резерва говорит, что в экономике США нет рецессии», - в тот же день согласился президент Федерального резервного банка Далласа. Ничто не подтверждается, не будучи прежде трижды опровергнутым.

«Не думаю, что сравнение уместно», -

сказал министр финансов США Пол О'Нил в ноябре 2002 г. в связи с вопросом о Японии. «Их экономика не является открытой, - продолжил он.
– Для нашей экономики настоящим благом является открытость и то, что мы впустили сюда конкурентов, иностранных поставщиков со всего мира…»

«Экономисты говорят, что в Америке вряд ли возможна дефляция по японскому образцу, - говорилось в ноябре 2001 г. в статье в Wall Street Journal, – потому что руководство США отреагировало на замедление экономического роста намного быстрее, чем японское».

Большинству американцев это было неинтересно, но немногих экономистов этот вопрос преследовал как нераскрытое убийство. Нам казалось, что американская экономика следует сценарию, написанному в Японии. Если не считать отдельных импровизаций и учесть значительные культурные различия, в Америке в 1995 - 2001 гг. сюжет развивался точно так же, как в Японии в 1985- 1991 гг.

Чем больше перемен, тем больше все остается по-старому

Фабула была той же («чем больше перемен, тем больше все остается по-старому») - горячечная новая эра наталкивается на ледяную реальность рынка. Предмет страсти был тот же - инвесторы валяли дурака, т.е. в погоне за финансовыми активами перли напролом, отбросив все представления о разуме и достоинстве. Первые два акта были одинаковы - рост напряжения на фондовой бирже и распродажа по дешевке, когда наступил критический момент.

Но теперь настало время третьего акта, поднимается занавес и… американская аудитория надеется на чудо. В отличие от одураченных японцев американские инвесторы и потребители истово верили, что их спасет быстрый и не безошибочно действующий герой - Алан Гринспен. Гринспен, сверкая мечом усекновения процента, срезал учетную ставку на 450 базисных пунктов (т.е. на 4,5%.
– Перев.) за десять месяцев, тогда как японский центральный банк растянул этот «подвиг» на четыре года. Настроенные «по-бычьи» экономисты думали, что именно скорость окажется решающим фактором.

Большинство экономистов не имело представления, когда начнет расти японский рынок, потому что они прежде всего так и не поняли, почему его потянуло вниз. При этом они продолжали верить, что низкие процентные ставки спасут США. В апреле 1992 г., когда индекс Nikkei опустился аж до 17 000 (с 39 000 всего полтора года назад), дюжина ведущих прогнозистов дружно предсказывала, что Японию ждет экономический рост и подъем курса акций. Прошло 10 лет - и что мы имеем: индекс Nikkei так и колеблется на уровне 10 000, а японская экономика переживает четвертую рецессию за последние десять лет. При этом ставка краткосрочного кредита в Японии уже более пяти лет «практически равна нулю».

В США просвещенные чиновники действовали без промедления. Федеральный резерв урезал процентные ставки на 4,5 процентных пункта в первые же десять месяцев, тогда как японскому центральному банка, напомним, потребовалось для этого четыре с половиной года. Конгресс спешно утвердил расходование 100 млрд долл. для стимулирования экономики, а японский парламент действовал менее оперативно. Поможет ли делу такая быстрота реакции американского руководства?

Можно ли избавиться от разбухших на дешевых кредитах избыточных мощностей с помощью впрыскивания в экономику дополнительного кредита, только еще дешевле и быстрее?

Японские инвесторы напрасно ждали перелома и подъема экономики. Попытки «реформирования и перестройки», когда японские корпорации стремились использовать американские программы повышения прибыльности - слияния, поглощения, сокращения расходов, несколько раз за период 1990 - 2000 гг. привлекали внимание инвесторов к японским акциям. Фирмы Уолл-стрит любят программы реструктуризации. В 1980-е годы они хорошо зарабатывали, помогая американским компаниям освоить практику Japan Inc. Теперь они пытаются заработать, помогая японским компаниям освоить американские модели.

Отсутствие воображения

Год за годом японские компании объявляли об очередных планах реструктуризации. И японское правительство объявляло об очередных реформах, в том числе о мерах фискального стимулирования. Бюджетное стимулирование было настолько масштабным, что государственный долг вырос на ИЗО млрд долл., так что отношение госдолга к ВВП выросло с 60% в 1992 г. до 100% с лишним в 1999 г.

Увы и ах, но усиленные стимулы давали все меньшую отдачу в виде экономического роста. В период 1996 - 2000 гг. дефицит бюджета вырос с 4,3 до 7,2% ВВП, а реальные темпы роста упали с 5,1 до 1,2%. Японские потребители упрямо не желали тратить деньги: они их накапливали и выплачивали долги. Они накапливали финансовые активы, а не дома на океанских побережьях.

В чем бы ни заключалась ошибка японцев (никто точно не знал, в чем), американцы были уверены, что сумеют не повторить ту же ошибку. В конце концов, американцы вовсе не фанатики сбережений. У них не было огромного профицита торгового баланса. Они готовят свое блюдо. У них во главе Федерального резерва «везучий Ал» Гринспен, а не какой-то нервный банкир, который перед лицом трудностей бросается под колеса электрички.

Случившееся с Японией было настолько беспрецедентным, что в конце 1990-х экономисты, как мы отметили выше, просто не могли поверить в это и совершенно не могли вообразить, что такое будет продолжаться. Но оно продолжалось. В то время, как Америка наслаждалась грандиозным бумом (и пузырем), японские экономика и фондовый рынок были вялыми и безжизненными.

«Правительство Японии предупреждает о предстоящем медленном росте и трудностях», - сообщал заголовок в Financial Times. Новости из Японии практически не изменились с той поры, как в 1991 г. Джордж Буш-ст. бросил упрек в адрес премьер-министра Миядзавы. С тех пор все новости были скверными.

Обозреватели, аналитики и экономисты, которые совсем недавно усердно объясняли, почему японцам еще долго будет принадлежать ведущая роль в мировой экономике, а потом - почему спад не может быть продолжительным, теперь принялись доказывать, что Япония не может рассчитывать на скорое оздоровление экономики. Проявляя поразительное отсутствие воображения, они подхватили знакомые аргументы, только раскручивали их теперь в обратном направлении. Японское правительство несовременно, менеджеры некомпетентны, а японские рабочие так и не поняли, что секрет здоровой экономики состоит в расходах и получении кредитов. Финансовые издания редко когда проявляли такое единодушие, как в конце 1990-х годов в связи с Японией. Каждый заголовок напоминал об экономической агонии страны. Вот типичные образцы: «Акции упали до еще более низкого уровня», «В Японии стремительно растет безработица» (до самого высокого уровня после окончания Второй мировой войны), «Объем производства в японской промышленности падает уже пятый месяц».