Судоплатов. Начало
Шрифт:
Я ухмыльнулся: Сталин был человеком жестким, и Дзержинский, очевидно, надеялся с его помощью расправиться с самостоятельностью заведующего Особого отдела Кедровым, упорно именовавшего себя председателем Управления 00 ВЧК. В мае Совет Обороны одобрил подготовленное в РВСР постановление о переподчинении особых отделов. Военные добились на совместном заседании Политического и Организационного бюро ЦК прав для Реввоенсоветов назначения и смещения с должностей соответствующих начальников Особых отделов. Более того, Оргбюро и лично Феликсу Дзержинскому поручили «найти ответственных руководителей для Особого отдела ВЧК». Фактически военные получили согласие на замену Кедрова на посту руководителя ОО при ВЧК, хотя допустить к руководству военной контрразведкой человека Троцкого партийное руководство ни за что бы не согласилось. В августа этого года Особый отдел ВЧК возглавил
Этого вампира Кедрова я должен был убрать из ВЧК в ближайшее время, необязательно было его самому убивать. Достаточно подставить под карающий меч революции. Наркомвоенмор Троцкий оценил способности Кедрова «действовать по-большевистки» и в июне прошлого года назначил его командующим Северным фронтом. На этом посту уполномоченный Совнаркома развернул «энергичную работу» по укреплению местных партийных рядов, принимая «решительные меры к контрреволюционерам и саботажникам». На практике это означало физическое уничтожение всех потенциальных, действительных и мнимых противников власти большевиков, массовые бессудные казни. Как следствие, уже летом, до официального объявления «красного террора», в Архангельске воцарилась настоящая мясорубка. Комиссар Кедров казнил людей сотнями и даже тысячами, их расстреливали, топили или забивали до смерти.
Когда в Архангельске высадился английский десант, Михаил Сергеевич находился в Москве. Не учитывая сложной обстановки, он уехал в столицу с отчетом о проделанной работе, за что был строго отчитан Лениным. Подстегнутый таким образом, по возвращении на Север, Кедров, что называется, превзошел самого себя: в Вологде, которую уполномоченный Совнаркома избрал своей резиденцией, начались массовые аресты, поквартальные обыски и облавы. По далеко неполным данным, за «участие в подготовке и контрреволюционной деятельности» в городе было арестовано свыше двух тысяч человек. Многие из них впоследствии были расстреляны. «Суд и расправу» Кедров вершил, не выходя из собственного вагона — здесь заподозренных в «нелояльности» допрашивали и пытали. Затем обреченных выводили наружу и убивали. Каждый десятый из арестованных был расстрелян. Я так думаю именно у Кедрова Троцкий украл идею децимации красноармейцев. Особенно Кедров любил расстреливать заложников, взятых из числа дворян, хотя сам он происходил из старой дворянской семьи.
Из раздумий меня вывел Серый, толкнув локтем — Ты че, уснул, что ли? Спишь с открытыми глазами, я тебе прям завидую! Научи, а?
Я отмахнулся и вновь сосредоточился на разговоре. Оказывается наше управление будет курировать еще один поляк, которого подтянул Железный Феликс: новый его заместитель Менжинский, которого подтолкнул наверх раньше РИ Сталин, узнав от меня о его преданности Сталину и о его опыте в дипломатической службе и сборе разведданных за рубежом, благодаря чему Менжинский с нуля выстроил советскую внешнюю разведку. Так, используя консультации бывшего шефа жандармов Джунковского, сотрудники ГПУ стали создавать в эмигрантском подполье «контрреволюционные» организации во главе со своими агентами.
Наум вдруг задал правильный вопрос — Скажите, Артур, чем вызван ваш приезд? В центре считают, что мы сами не справимся?
Артузов стал серьезным — Ваше донесение о вербовке сразу двоих офицеров Генштаба вызвало у товарища Дзержинского интерес, а ваш запрос на подтверждение операции по нападению на сам штаб вызвал опасение за чистоту проведения. Феликс Эдмундович знает, что у вас с собой нет подходящего вооружения и он был обеспокоен возможностью вашего решения добыть его на военных складах. Именно поэтому он и направил меня и как дополнительную боевую единицу и для перевоза через границу в седельных суммах с оружием. Я его доставил в пригород Варшавы под видом белого офицера польского происхождения. Знали бы чего стоило мне и еще десятку сотрудников из числа перешедших на нашу сторону казаков перейти фронт на Украине! Операция была практически не подготовлена! Мы наткнулись на польский конный патруль, поляки хотели было нас разоружить, но мы их там же и прикопали! Так что у вас есть группа прикрытия из десятка казаков-пластунов, которые пока разместились на съемных квартирах и делают вид, что гуляют в местных кабаре. На каждого члена группы по два револьвера, по две финки, по четыре ручных гранаты. Также два ручных пулемета и к каждому по два диска с патронами. К револьверам также по три десятка патронов. Я вот только сомневаюсь, что патронов хватит.
Я не согласился — Это ерунда, в штабе у каждого офицера в кобуре заряженный
Голиков от радости потер ладони — Вот это вы вовремя, товарищ Артузов! Хотя мы нашли склад, на котором охрана ведется спустя рукава. Павел уверяет, что обоих часовых у самого входа в склад он бы снял чисто, взяв в ножи. Ну да ладно, меньше времени потратим на вооружение и больше на подготовку к штурму! Нужно обеспечить травмирование наших осведомителей, чтобы после нашего штурма эти двое могли и дальше давать нам информацию. Предлагаю вечером инсценировать ограбление и хорошо отмудохать, сломав им конечности, что ли.
— Надеюсь вы все продумали и штурм не будет подобен штурму Зимнего?
— Нет — я достал план штаба — В штабе охраны как таковой практически нет, поляки просто не рассматривают вопрос попытки проникновения диверсантов туда, где несут службу около сотни офицеров. Кстати, здание ВЧК раньше также было практически беззащитно против такой операции противника, пока я со своей группой не продемонстрировал товарищу Дзержинскому как мы можем расстрелять всех, кто в нем находится. Теперь его охраняют ротой пластунов. Наверняка из их числа те десять казаков.
Артур кивнул — Вы правы, Павел, не знал, что к появлению в центральном аппарате бывших белоказаков приложили руку именно вы.
Раздался звонок, Наум поспешил на выход, хлопнула входная дверь и в комнату вошел Федор — Всем привет! Наш поручик оставил знак, Серому придется утром забрать у него донесение — увидев постороннего, Федор напрягся.
Голиков развеял его опасения — Это новый член нашего отдела, знакомьтесь, это Федор, это Артур.
Совещание, посвященное подготовке зимнего наступления назначено через два дня к десяти утра. Среди участников все старшие офицеры, начиная от командира дивизии и начальника ее штаба. Мало того, в совещании должен был принять участие сам Пилсудский. Второй наш агент подтвердил информацию и мы, получив от подкупленного капитана три комплекта польской военной формы с погонами полковника и двух майоров. Купив подержанный автомобиль, загрузили в него завернутые в брезент пулеметы мы сели сами и к десяти пятнадцать наша группа была у главного входа. Наум, Федор и Артур в офицерской форме с ножами в руках выбрались наружу и направились к паре часовых, охраняющих вход. Следом Аркаша потащил один пулемет, а мы с Серым — второй. Когда мы подошли к входу, трупы часовых уже затаскивали за ноги внутрь, Федор проскочил первым, убрав дежурного офицера. В подсобке мы оставили все тела и, поставив Артура на шухере внизу вместе с Серым, мы с одним пулеметом двинули по лестнице вверх. Видно из-за присутствия в здании генералитета и самого Пилсудского по коридорам никто не шлялся, все занимались своими делами. Разбившись на две группы, Наум и Аркаша, я и Федор, мы проверили свои револьверы и начали зачистку этажа. Толстые стены, монструозные дубовые двери отсекали все звуки от остальных помещений. Поэтому открыв дверь в очередной кабинет, мы входили и, тщательно ее закрыв, расстреливали с обоих рук всех находящихся в кабинетах офицеров и поджигали обнаруженные документы. Забрав оружие у убитых, мы протерли свои револьверы и бросили их.
Добравшись до зала совещаний, мы с пулеметом оставили у входа Федора, а сами направились в отдел разведки этажом выше. Нам навстречу с верху спешил какой-то адъютант с папкой полной бумаг, отдав честь, Наум другой рукой вогнал поляку нож в печень. Оттащив его в уже зачищенный кабинет второго этажа, мы поспешили наверх. Сотрудники отдела разведки занимали аж шесть помещений. В каждом мы оставляли в живых одного офицера, который под угрозой оружия открывал сейфы, из которых мы выгребали в брезентовый мешок все документы и картотеки, напоследок кончая оставленного в живых.
На зачистку отдела с изъятием секретных документов ушло всего полчаса. Для очистки совести мы зачистили все кабинета этого этажа и спустились на этажом ниже к Федору, который, побледнев, стоял с пулеметом в руках, направив его на двери. Снизу послышался выстрел и пару вскриков, Аркаша поспешил проверить что случилось, а мы распахнули обе огромные половинки дверей и вошли внутрь. У огромной карты с указкой в руке стоял генерал, остальные сидели вокруг стола. Я и Наум открыли огонь из двух рук, отстреливая собравшихся. Когда наши стволы опустели, мы уступили место Федору, который открыл огонь длинной очередью до окончания диска. Мы за это время отбросили пустые стволы и достали из кобур заряженные трофейные. Собрав со стола все карты и бумаги, мы пополнили свой мешок.