Суета вокруг глобуса

Большанин Алексей Анатольевич

После этого Амвросий Амбруазович исчез на три дня, Стеллочка моя отмалчивалась, только однажды спросила, где можно купить средство от пауков.

Позже профессор появился на ученом совете, его пропесочили, чуть не выгнали , потом оставили со строгим выговором. На совете он вел себя странно, был непривычно подавлен, часто гладил ладонями спину и с опаской осматривал верхние темные, в паутине, углы зала заседания.

Минул почти год, но профессору не простили его разбудителя. Все его инновации рубились на корню.

Вот

поэтому он и шел на демонстрации седьмого ноября мрачный и обиженный. Было слякотно и тепло, из динамиков раздавалась бравурная музыка, дети сжимали в ладошках шары и флажки, мужики отлучались во дворы, чтобы появиться еще более политически подкованными. Я вообще любил демонстрации, особенно Первомайскую, но ноябрьская тоже ничего. Помню, в какой то год холод был страшенный, мы с Володей Почкиным забежали в ближайший подъезд погреться, вышла пожилая женщина, пригласила нас в квартиру и налила по стопочке. Я еще тогда поразился - над диваном висела старинная гравюра, на которой птица с большим клювом кормила свой плотью птенцов.

***

– Здорово, бандидос, - О"Крошка плюхнулась на стул и примостила на соседнем охапку пакетов из бутиков.

– Привет, О'Крошечка, - обрадовался Роман.

– Здравствуйте, Светлана, - чопорно поздоровался Палатенко.

– Ишь, как заговорил, - обратилась девушка к Роману. - То есть я не тупая уже скво, да? Ромчик, сколько он выпил?

– Я так не говорил, - Максим истово покачал головой, его блестящие волосы цвета вороньего крыла заколыхались.
– Я не сказал "тупая", Ромыч, не слушай ее. И не про тебя я говорил, а про женщин в общем, так сказать. То есть, в смысле не все, а есть даже...

– Ладно, проехали. Демосфен. Прощаю на этот раз. Подошла официантка, Светлана попросила безалкогольного, которого не оказалось.

– Макс, можно?, - не дождавшись разрешения, она взяла его бокал с пивом и начала пить. Роман задумчиво наблюдал за ней, выпятив челюсть.

– Уф! Это гуд, - Светлана отдышалась и отставила бокал.
– Жара.

– О'Крошечка, что купила?
– поинтересовался Максим. Света посмотрела него и начала перечислять: - Топик офигительный, туфли суперские ..

– Ладно, хватит. Светка, он шутит.

– Ничего я не шучу. Я хочу узнать, на какую чепуху тратят женщины свои деньги.

– Ты опять начинаешь?

– Послушайте! Максим сел поудобнее, положил руки на стол. Вот зачем вам десять этих ваших "топиков"? Пять пар туфель! Ну купила на зиму одни мокасины, на лето сандалии. И мех носите, животных...

– Во-первых, на свои пью. И это все по распродаже. Максим усмехнулся. - Распродажа ваша. Вы - рабы, то есть мы все...

– Рабы немы, - сказал Роман.

– Нет, именно мы ! А кто же мы?
– Максим развел

руками.
– Рабы и есть. Докажу на восьми пунктах. Вот смотрите. Нумеро айнс! Оба друга обернулись к девушке. С ней происходили странные метаморфозы. Ее миловидное лицо покраснело, зрачки расширились, движения стали размашистыми.

– Не помешаю?
– раздался голос над их головами. Возле столика стоял человек с кружкой пива. Он был огромного роста, спортивного телосложения, с жестким непривлекательным лицом. Роман взглянул на него исподлобья.

– Вообще- то мы... Тут он увидел глаза незнакомца. В них таилась незлая усмешка и какой -то внутренний свет. Роман вдруг почувствовал симпатию, абсолютную уверенность, что с таким человеком хорошо пойти в поход или мчаться по перекатам на рафте.

Он сделал приглашающий жест на единственный свободный стул.
– Бронислав, -представился мужчина.

– Максим,

– Роман, - они обменялись рукопожатиями.
– А это...

О'Крошка вдруг перегнулась через стол и звонко чмокнула новоприбывшего в щеку. Тот отшатнулся.

– Люблю Бронислава! - сообщила Светлана друзьям. Те изумленно смотрели на нее.

– Вы что, знакомы?
– спросил Роман.

– Тебя тоже люблю, - О'Крошка протянула руку и взъерошила Привалову волосы.

Тот почувствовал, что краснеет.

– Светка, у тебя крыша не поплыла?

– Не поплыла! Хочу делиться сокровенным!, - объявила девушка.

– Отличная мысль! Я начну!
– выпалил Роман, чтобы заткнуть Свету. Он чувствовал себя гадко.

– Свет, может, не надо? - Максим отставил от нее бокал с остатками пива, - Где же твоя ирландская выносливость? Давай я тебя домой отвезу. Он поднял руку, ловя взгляд официанта.

– Стррашный секрет номер один, - я не совсем ирланк... ирландтка, во мне пульсирует тувинская кровь! Я обожжаю этот ... хоомей! Слушайте!

Светлана очень глубоко вдохнула, строго свела брови и вдруг запела басом с хрипотцой одну продолжительную ноту, - А-у-ммма-а...

Люди в кафе притихли. Друзья прослушали дикое двухголосье, затем подошел официант, строго посмотрел на Максима и постучал по столу.

Светлана замолчала.

– Потрясающе, - сквозь зубы произнес Роман, - а теперь поехали. Сразу в консерваторию.

– Тайна намбер ту!
– Не слушая его, продолжала Светлана, - Бронислав, записывай, ты похож на этого..налогового. В общем, мой шеф ведет "серую бухгалтерию"! Занижает и не отражает, записал? И ко мне еще клеится, старый хрюндель, поет, что в тундру увезет и какую-то Хабибу догонит.
– А вот код его тайного счета на Кипре: восемь, восемь...

– Светлана, остановитесь, - строго сказал Вепрев.
– Как юрист говорю, у вас будут неприятности.

– Фак неприятности! Пусть не лезет! Пусть его посодют, а он не воруй.