Сумасшедший
Шрифт:
— Ч…то? — не удается мне справиться с шоком.
— Что слышала. Мы прямо сейчас, пока твой отец не пришел в себя, идем и расписываемся, я вызываю бригаду, что забирает твоих родителей в клинику, а потом ты перевозишь свои вещи ко мне. — его не смущает мой ошарашенный вид, довольно скалясь, он спрашивает. — Как тебе план?
— У меня есть любимый парень. — злобно тыкаю я в его грудь тонким пальцем.
— Уже нет. — пожимает плечами и передает мне небольшой листок, на котором растянутыми закорючками выделены буквы, очень знакомым почерком. Злой
— Что? — в очередной раз недоумевая, спрашиваю.
— Ему нужна была моя машина, мне нужна ты. — просто отвечает сумасшедший. — Не расстраивайся, очередной продажный подонок. Таких много.
— Он не такой! — шиплю я и трясущимися руками, тыкаю его телефоном, зажатым в руках. — Я только, что с ним говорила!
— Кишка тонка признаться? — смеется он. — Боже он жалок. Набирай. — смело добавляет, выхватывая телефон из рук, потому как я и без его советов уже набрала Виталика. — Не разочаровывай меня окончательно, и поступи как мужик! — рычит он в трубку и передает ее мне с милой, змеиной улыбкой.
— Виталя, что несет этот псих? — мои руки трясутся, а губы начинают дрожать, когда в ответ я слышу смущенную тишину, а потом неожиданно злой голос.
— Пошла ты нахрен! Достал меня и твой долбанный институт, и ты со своим нытьем! — гудки. Короткие, вменяющие мне непонятную вину.
— Боже… — выдыхаю я, пытаясь не фокусироваться на этом сумасшедшем, не задумываясь над тем, что все, что сказал этот ненормальный — правда. Что парень, которого я боготворила четыре года, такой… какой? — Это ничего не меняет.
— Как скажешь, я подожду, когда у тебя не будет иного выбора. — лаконично добавляет и немного отступает.
Это лаконичность и пугает меня. Твердая, уверенная, странная, особенно в его исполнении и на какие-то доли секунд я задумываюсь: зачем ему это все? Я понимала желание затащить в постель, понимала желание присвоить, что-то чужое, но не понимала больного, лихорадочного взгляда, прикипевшего ко мне.
Я не была красавицей. Никогда. И даже правильно подобранная одежда, каблуки и макияж не выделял меня из толпы посредственностей. Я не была серой мышью, что часто можно встретить на страницах пошловатых романчиков, не была скромницей, как и лидером. Я была среднестатистической девочкой восемнадцати лет, не верующей в любовь с первого взгляда, не верящей в сказки, где к бедняжке на помощь приходил принц. Я вообще была по жизни прагматиком и старалась видеть вещи реальными, такими какие они есть на самом деле.
— Зачем тебе это?
— Надо. — он приподнял бровь, следя за мной.
— Это странно. Ты делаешь мне предложение, взамен помощи моему отцу? — кивает, не утруждая себя ответом. — Ты сумасшедший. — заключаю, делая еще один осторожный шаг назад, он в ответ еще больше улыбается. Так открыто и так по-сумасшедшему, словно в подтверждение, неаккуратно произнесенным словам.
— Нет, Анюта. — мое имя получается как-то гортанно, глубоко и очень ласково. — Я болен… — он прикрывает сумасшедший блеск карих, глубоких глаз. — Тобой.
Я устаю от напряжения и не особо спешу еще о чем-то с ним говорить, разворачиваюсь, поднимаясь на второй этаж к маме,
— Он справится. — словно подслушав мои мысли, заверяет мама. — Мы справимся.
Хочет казаться твердой, непробиваемой, только смотрится это странно на постаревшем за эти жалкие часы лице.
— Конечно, мамочка. — шепчу в ответ, прижимая ее руки, целуя, ухожу.
Справимся, ведь мне дают шанс. Еще призрачный, но все же шанс. Я готова рискнуть, не дожидаясь безвыходного положения. Это в любом случае произойдет… мысли, они уже не могут покинуть голову. Спускаюсь вниз. Андрей стоит на том же месте, даже не скрывая довольства.
— Согласна. — отвожу слезящиеся глаза в сторону, не в состоянии вытерпеть этого победного выражения на его лице.
Его пальцы уверенно вплетаются в мои, немного сжимая, приближаясь ко мне, не понижая тона, говорит:
— Попалась…
Свадьба?
— Пересядь вперед!
Командует мой владелец, открывая двери темного внедорожника. Хочется себя пожалеть, но на самом деле ничего кроме его опасного взгляда еще не произошло. Послушно пересаживаюсь, крутя в своей голове мысль о том, что я попала в дурдом. О том, что вся эта ситуация мне не нравится — не нравится предательство Виталика, о котором я стараюсь не думать. Стараюсь не думать о сумасшедшем, который с непроходящей улыбкой и блеском глаз, вальяжно устраивается за рулем. Победитель. Он не пытается стереть это выражение лица. Не понимая, что причиняет мне боль. Мысли о том, что все же продалась раздражают. В этих мыслях моя параллель тесно переплетена с поведением Витали. А Андрей дурак… не нужно было дарить машину, всего лишь поставить мне условия, и я бы сама к нему пришла, ради семьи. Сама бы бросила Виталю. Такая же продажная. Мерзкая.
— Зачем машина, тут до ЗАГСа три минуты ходьбы. — ворчу, впиваясь побелевшими пальцами в ремень. На улице… льет как из ведра холодный, осенний дождь. Как раз под мое настроение.
— Затем.
— Точно! — верещу от безумной мысли, растягивая непослушные губы. — Здесь где-то камера? Это все, чтобы прикольнуться? — с надеждой озвучиваю вдруг пришедшую идею.
Он недоуменно приподнимает брови.
— Зачем мне это?
— Откуда я могу знать? Пришел ни с того ни с сего. Это ненормально! Люди так не поступают, особенно, если стремятся построить отношения!
— Отношения? — смеется он, легко лавируя в небольшом потоке машин. Центр города все же. Хмурится, уголки губ опускаются вниз. Взгляд перетекает ко мне. — Как их можно строить, когда твои глаза ловят каждый его взгляд? Засранца, который продал тебя за машину. Да и само построение отношений… долгий процесс, а я хочу все и сразу.