Сумасшедший
Шрифт:
Потеряна.
Мой мир изменился. Кардинально, быстро. Поездка в неуютной тишине к общаге, два часа. Сбор вещей под его пристальным надзором и надзором смущенных соседок, обомлевших и неспособных задавать вопросы. Квартира… обычная. Три комнаты, мебель подобрана со вкусом… холостяка. Приставка, рядом с огромной плазмой, диван. Спальня — кровать обычная, правда двуспальная, заправлена темным покрывалом, что так гармонично сочетается с расцветкой ковра. Светильники по бокам, встроенные шкафы — мне выделена целая секция, в которой сиротливо смотрится три небольшие стопочки. Аскетичная кухня, в светло-фиолетовом фоне, блеск стальных ручек от подвесного плафона с асимметричным
— Умеешь готовить? — с улыбкой интересуется.
— Нет. — грубовато отвечаю я, стараясь стереть его улыбку с лица.
— Не страшно. Сегодня, закажем пиццу, а завтра посмотрим. Ты пьешь кофе? — спрашивает, доставая две больших кружки. Ответ ему не интересен. А кофе я не пью. Не люблю; говорят, мое мнение изменится ближе к экзаменам. Что-то подсказывает, что раньше, в его ящиках не видно ни одной пачки чая. — Первое время поживем в квартире, нужно подобрать место для строительства дома. — словно оправдываясь, рассуждает сумасшедший, готовя кофе на двоих.
Расслаблен, спокоен, удовлетворен. Странное поведения для того, кто знакомится с человеком. Хотя, о чем я? Ситуация сама по себе странная. До сих пор жду, что меня кто-то разбудит…
— Мне интересно, что входит в обязанности жены? — смелея кидаю вопрос раздраженным, уставшим голосом, вдыхая теплый пар идущий с кружки. Кривлюсь, возвращая кружку на стол и возвращаясь на место, немного позади него.
Сидит за столом, а я, стоя немного в стороне, вижу, как каменеют его плечи, как резко рука одним ударом отправляет в полет кружку с горячим напитком, как на фиолетовых лилиях растекается темные ручьи, осколки со звоном разлетаются, а воздух наполняется ароматом кофе.
— Обязанности? — рычит, вставая и приближаясь ко мне. Припирает к стене. — Обязанности? Так вот, моя девочка… ты верно подметила: я заплатил за спектр услуг… — его пальцы обхватывают подбородок, а колено раздвигает мои ноги. Другая рука чуть подсаживает под ягодицы, заставляя оплести его тонкую талию, словно срабатывает какой-то женский инстинкт, наличие коего для меня сокровенное открытие. Проклятые глаза не могут оторваться от жестких губ. Не наслаждаюсь их видом, скорее опасаясь пропустить опасное искривление. — За полный спектр…
— Анд… — пытаюсь, что-то сказать, объясниться, но меня наглым образом затыкают, целуя.
И в этот раз нежности в этом поцелуе нет, одна какая-то болезненная необходимость, заставляющая сминать мои губы. Мне хочется быть сильной оттолкнуть, застесняться, в конце концов, но кажется… у него действительно полный спектр. Тело, не спрашивая откликается, туманя разум, и воспламеняя кровь. Шаркаюсь об него как какая-то кошка. Неспособная сдержать стонов, задыхающаяся и достигающая совершенно невероятного оргазма так быстро, что становится стыдно… от крика, от дрожи, что не могу сдержать, не могу расцепить пальцы, вплетенные в его мягкие волосы, не способная разжать бедра. А сумасшедший легко покусывая мою скулу, не собирается отпускать. Кажется, его все устраивает и без продолжения.
— Моя девочка… — прикусывает мочку уха. — Это самое малое, что я способен тебе дать. Только впусти меня… разреши завоевать твое сердце… присвоить. Я не разобью, не смогу… болен тобой.
Начало вечера было бурным, а ночь проходит целомудренно,
— Вставай. — трогает за плечо, а в нос упирается огромная белая кружка с нелепым красным сердечком по центру и витиеватой надписью по низу: «Вечера, подаренные тобой, могут сравниться только с ночами, любовь моя» — Я приготовил бутерброды. — смущенно улыбаясь, сообщает, глотая блестящими глазами сантиметры обнаженной кожи.
— Спасибо. — хрипло и немного сонно отвечаю, прижимая огромную кружку к груди как какую-то преграду.
— Привыкай. — лаконично отвечает, выходя из спальни.
Спешу собраться, пока есть такая возможность уединиться. Встречает меня на кухне, забирая из рук уже пустую посуду, одаривая жестким поцелуем.
— Ближе к выходным съездим к моим, познакомим тебя.
Не отвечаю, застегивая осенние кеды и по привычке отдавая ему во владение собственную ладонь и пальцы. Все дело в недосыпании, да и устала я уже крутить пальчиком у виска. Переубеждать — бесполезное занятие.
Институт…
Серое промозглое утро, студенты, курящие кучками перед крыльцом. Его сокурсники встречают на стоянке и не ожидают моего появления. Поэтому, когда я выхожу, веселые голоса смолкают, а настороженные взгляды бегают от меня к нему. Девушки, что оккупировали Андрея с обеих сторон, проходятся по мне оценивающе, высокомерно. Было бы обидно, если бы я с самого начала не знала, что ничем особенным не выделяюсь. Высоких, стройных ног нет. Глаза светло… то ли зеленые, то ли голубые, крапинки опять же — какие не разберешь: карие или черные. Тонкие, потрескавшиеся от жестких поцелуев губы. Обычные ресницы, что ровными прутьями торчат, не собираясь подкручиваться к верху, даже с помощью туши. Темно-русые волосы, не обладающие особой густотой, что немного не достигают лопаток, но ниже плеч. Грудь… фактически доросла до первого размера. Попа — немного больше. А вот талия — тонкая, жаль, прячется под безразмерным худи.
Посредственность. Но я не возражаю, впрочем, и внимания не добивалась. Жила в собственном, удобном мире…
— Знакомьтесь… — не скрывает ухмылки победителя и снова тянется за моими пальцами. Не просто переплетается с ними, а еще демонстративно целует безымянный. Там, где кольцо, что ловит блики даже в пасмурный день. — Моя жена Анюта. — и столько гордости в этих трех словах… Взгляды друзей ошарашенные. Молчание немного затягивается, но кажется, его это совсем не волнует.
— Поздравляю. — пробует какая-то девушка, смешно отступая от нас, словно от прокаженных, и толпа знакомых отмирает, брызгая поддельной радостью, поздравляя, пытаясь выяснить подробности, немного обижаясь на отсутствие приглашения, скрытность… далее следует попытки со стороны парней увидеть красоту, что, собственно, рассмотрел их друг, к слову, пользующийся успехом у девушек. Попытки разговорить, которые я игнорирую. Думают, что я высокомерная. Все не так. Потерянная, дезориентированная. Не слышу вопросов, глупо хлопая прямыми ресницами, и рассматривая хитрые, сумасшедшие глаза абсолютно счастливого человека, сжимающего мою руку.