Свет и Тень

ASTORIS

Глядя на бледного, перепачканного кровью парня, Рыска в который раз вспомнила Алька. Это его рану ей впервые пришлось зашивать... Как же страшно ей было!..

Впрочем, успокаиваться было рано. Рыска вновь подошла к парню. Он корчился от боли, тяжело дыша, иногда тихонько всхлипывая.

– Пожалуйста, потерпи ещё чуть-чуть, – попросила она, – полежи молча ещё три щепки! Тебя как зовут?

– Таш...

– Давай мне руку, Таш, – она разжала сомкнувшиеся на косе пальцы, – Держи крепко, – попросила она.

Парень вцепился в её руку и

сжал до боли. Рука у него была сильная, привычная к оружию, видимо, с детства с мечом не расставался.

Сжав похолодевшие пальцы мальчика, Рыска закрыла глаза. Теперь она видела дороги и могла его вытащить. Она не могла не помочь... Этот мальчик, хотя и был старше, очень напоминал ей того, что ждал её в Калинках. Впрочем, они приходились друг другу двоюродными братьями.

Ворот подался и в несколько щелчков приблизил нужную дорогу.

... Накидывая кожух, Рыска ощутила лёгкое головокружение. На всякий случай она прихватила одну тряпицу из огромного их вороха, приложила её к носу. Так, пара капель крови... Это совсем не страшно.

Вокруг Таша снова засуетились слуги и лекари – она сама их позвала, когда закончила. Кровь уже остановили, и парень снова впал в беспамятство.

Рыска оглядела его уже спокойнее, не спеша, со стороны. Это был четвёртый в её жизни представитель семейства, и она лишь головой удивлённо покачала.

– Да вы Хаскили что, все на одно лицо, что ли, рождаетесь? – спосила она тихо, ни к кому не обращаясь.

– Таш не Хаскиль. Он сын моей дочери, – пояснил голос за спиной.

– Да? А по-моему, это не имеет значения, – вздохнула путница, – Спокойной ночи, господин командующий, – произнесла она, направляясь к выходу из шатра.

– Подождите! – схватив её за руку, попросил старик, – Я должен вас отблагодарить!

– Мне ничего не нужно, – бросила Рыска, стараясь не смотреть на него.

– Да подождите вы! – воскликнул бывший посол, – Простите меня, госпожа, – он в упор посмотрел ей в глаза. – Простите за всё. Не уходите, пожалуйста...

...Время давно перевалило за полночь, а она так и сидела в шатре командующего, словно попав в давнюю, полузабытую, но всё равно прекрасную сказку. Здесь горел не костер, а что-то вроде очага. Господин Хаскиль предложил Рыске своё личное кресло, укрыл пледом, уселся напротив. Слуги то и дело исполняли его распоряжения.

Он предлагал девушке ужин, но она отказалась. После такого дня это было совсем неуместно. А вот варенухи она употребила от души. Рыске стало тепло, она расслабилась, и уходить ей расхотелось вовсе. Тем более, ни один вопрос её не оставался теперь без ответа, а раскаянию старика не было никакого предела. Он готов был искупить свою вину как угодно и, казалось, попроси она тогда подарить ей родовой замок – и это незамедлительно произошло бы.

По прошествии стольких лет господин Хаскиль тоже изменился. Годы и связанные с ними потери кого угодно сделают другим, а он ещё и потерял старшего сына, и теперь до смерти боялся, что ещё с кем-нибудь из его семьи

такое случится.

Рыска слушала его неторопливую речь и не верила ушам. В молодости, ещё тогда, в северной столице, она его жутко испугалась. Много лет считала злым и жестоким. Послушав Алька в их последнюю встречу, решила всё же простить. А теперь понимала его и больше не злилась. Более того, она была ему признательна, ибо если б не его несогласие на их с Альком свадьбу, была бы она сейчас просто женой богатого человека – и больше никем. Впрочем, это она давно поняла.

– Я и не думал, что ты такая добрая, – вздохнул старик, – Теперь мне понятно, что привлекло в тебе моего сына. Если б я только знал!..

– Ничего, всё хорошо, – поднося к губам кружку и делая глоток варенухи, произнесла Рыска, – всё как надо...

– А Таш теперь поправится?

– Конечно. Но если что, я рядом. Зовите в любое время.

– Почему ты не отказала в помощи? – спросил он.

Рыска отставила кружку.

– Потому что никому не отказываю, – задумчиво ответила она, – Потому что Таш ещё совсем ребенок и потому что очень похож на моего сына... И на Алька... – из её глаза скатилась слеза. Рыска отёрла её и шмыгнула носом. Сидит, сидит ещё эта заноза. Всегда будет сидеть, хоть что делай...

– Ты до сих пор о нём думаешь? – глядя девушке в глаза прямым взглядом, спросил командующий.

– Я его никогда не забуду, господин, – и, наверное, из-за пережитого за этот день она не выдержала и расплакалась, закрыв руками лицо.

Но она теперь умела быстро брать себя в руки. Через десять щепок она вытерла слёзы, вздохнула.

– Простите меня, я что-то...

– Хочешь, я напишу ему? Попрошу приехать сюда? – вдруг спросил господин Хаскиль.

– Что? – не поняла Рыска.

– ...Чтобы вы встретились? Хочешь?

Рыска горестно вздохнула.

– Он далеко сейчас... – глядя в пустоту, произнесла она.

– Но ведь вернётся же он!

– Вернётся, – с уверенностью кивнула путница, – Но...не нужно... Не стоит.

– Да почему? Ты же хочешь этого. Он тоже. Он до сих пор один, как и ты. – старик снова заглянул ей в глаза, – Я думаю, он так же помнит о тебе, как и ты о нём.

– Да какая уже разница? – устало спросила Рыска, – Нам всё равно вместе не быть. Время давно упущено.

– А не надо было слушать старого дурака! – взвился вдруг бывший посол, – Тебе не надо было уходить, а ему, раз уж ты ушла, хорошенько подумать, прежде чем идти в неизвестном направлении в такой ливень!..

– А он разве за мной пошёл? – оживилась Рыска.

– Ещё как пошел! – с усмешкой сказал господин Хаскиль, – Только вот куда зашёл – неизвестно. Вернулся вечером мокрый насквозь. Было очень холодно, вот он и заболел... Мы больше недели думали, что все, огонь и воду прошёл, домой живым вернулся, а от простой простуды помрет. Лекарь руками разводил. Вся семья молилась, с утра до ночи. Жена не отходила от него... И помиловала Хольга: выздоровел.