Свет и Тень
Шрифт:
Рыска огляделась. В небольшом помещении, размером с каморку, в которой она жила, когда училась в Пристани, а может, и меньше, уместились лишь стол, узкий топчан, маленькая печка и табуретка. Особой чистоты тоже не наблюдалось. Но было так тепло! Как будто и зимы нет.
И у неё возник закономерный вопрос:
– Это кого же ты ночью на улицу выгнал?
– Почему сразу выгнал?
– А как же?..
– За деньги, разумеется. Снял для тебя этот шикарный номер-люкс.
Рыска всё продолжала стоять
Конечно, за два года, с тех пор как Альк повернулся к ней такой неожиданной стороной, она многое повидала, и даже такое, на что, как ей казалось, он вообще не способен. Но почему-то именно сейчас вдруг по-настоящему оценила все его старания. Именно теперь многое поняла... И снова хлынули слёзы!
– Ты долго собираешься стоять и плакать? – серьёзно спросил её Альк, – Или ты недовольна?
– Очень довольна! – пролепетала Рыска, сбрасывая кожух.
... Четыре лучины спустя, когда всё закончилось, а спать Рыске так и не захотелось, она спросила мужа.
– Альк, а помнишь ту песню про двух путников... про нас, которую пел наш сын?
– Ну да... – сонно ответил Альк. Вот он как раз-таки спать очень хотел, уснул бы через щепку, если бы она его не окликнула.
– И что ты думаешь? – бодрым голосом произнесла Рыска, садясь на топчане.
– Ничего не думаю. Спать хочу, – честно признался Альк, легко укладывая Рыску обратно, в узенькое пространство между собой и стеной. Но она затрепыхалась, сбросив его руку и снова садясь.
– Нет, подожди! – произнесла она, – Ты слышал, что он сочинил?
– Конечно, слышал, – с легким раздражением ответил Альк, – Ложись, Рысь, давай спать. Завтра рано вставать.
Рыска недовольно фыркнула.
– Стенка холодная и мне тесно! – закапризничала она.
Альк с готовностью сдвинулся к стене и снова попытался уложить жену.
– А так я упаду! – снова недовольно буркнула она.
– Не упадёшь, – пообещал Альк, обнимая её и прижимая к себе. Похоже, поспать ему сегодня не дадут.
– Упаду, – упрямо твердила Рыска, – И теперь мне жарко от печки!
Альк прицокнул языком. С него теперь тоже слетел сон.
– Пошли обратно в шатёр, – предложил он.
– Да ну, – отказалась жена, – Тут теплее. Только тесно и неудобно.
– Лучину назад ты об этом не думала.
– А теперь – думаю!
– На тебя не угодишь! – вздохнул он. А потом лёг на спину и уложил Рыску на себя. И в самом деле, топчан оказался узким и жёстким. От стены явно было холодно, а от печи – жарко. Вот только раньше такие мелочи Рыску не волновали... – Теперь удобно? – спросил он.
Она пожала плечами.
– Теперь – да. Но долго
– Неважно. Спи давай.
– У тебя завтра всё будет болеть! – предостерегла она.
– Спи, говорю...
– Не хочу! – наконец, призналась она и снова села.
– Ты почему в последнее время такая капризная стала? – не выдержав, рявкнул Альк – и тут же пожалел о своей резкости. Смутное предчувствие шевельнулось у него в душе.
– Никакая я не капризная! – с готовностью ответила она в том же тоне, – Мне просто одна вещь покоя не дает!
– Ох-хх... Какая? – спросил Альк, поняв, что она просто не хочет спать и ему тоже не даст.
– Это всё из-за той песни, – сказала Рыска.
– При чём здесь песня? – не понял Альк.
– Просто... – она умолкла, подбирая слова, – Если с этой песней согласиться, то мы с тобой... от Сашия, что ли? – озвучила она наконец свою мысль.
Альк хмыкнул.
– А ты только догадалась, что ли? – спросил он, – Нужны мы Хольге такие? Ты же сама говорила, что мы развратники, прелюбодеи и убийцы. Помнишь, что моя няня говорила? Тех, кто ночью женится, Саший благословляет.
– И ты с ней согласился... – задумчиво произнесла Рыска.
– А что, должен был поспорить? – он помолчал немного, – Ты вспомни хорошенько: всю жизнь, с тех пор, как мы встретились, у нас получается то, что получаться не должно. Нас словно кто-то выручает из безнадёжных ситуаций. Мы вернулись живыми из пещер. К тебе вернулся дар, хотя по логике такого быть не могло. Наша связка не разрушилась. А когда я мог умереть, ты сумела меня спасти не смотря на разделяющее нас огромное расстояние. Так от кого же ещё мы можем быть?
Рыска вздохнула. Во-первых, она давно это подозревала, а во-вторых, с годами, с преобретёнными знаниями не так уж она и боялась небесной кары. Да и круг общения к таким мыслям не располагал.
– Значит, – заключила она, – После смерти нас ждет бездорожье?
– Ну, ты мне это ещё много лет назад пророчила, – напомнил ей Альк, – И я ещё тогда тебе сказал, что не боюсь и что мне так даже интереснее. А с тобой – тем более.
Рыска на миг задумалась.
– И мне с тобой – тоже, – подвела она итог – и, наконец, прилегла рядом с ним, пристроив голову на его плече.
Полежала немного, закрыв глаза, и вдруг вскочила.
– Альк! Я поняла! – воскликнула она.
– Что ты поняла? – успев снова задремать, недовольно буркнул Альк.
– Я поняла, что хотел сказать учитель! И про твой сон! И про свою смерть!
– И что?
– Тот остров, Пелигос... Ты же говорил, что видел меня мёртвой среди скал. И чувствовал Длань Сашия... Я теперь уверена: весь остров под Дланью! Сто к одному!
Альк тоже поднялся, соображая.
– То есть... – начал он.