Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
При всей этой красоте, прежде всего, достойным внимания был тройной купол над этажом с террасой. Первый, золотой уровень купола занимает пять седьмых площади крыши этажа с террасой и имеет высоту семь газов. Второй, серебряный уровень купола занимает две трети площади золотого. Также и третий уровень, украшенный драгоценными камнями, с которыми играли лучи полуденного солнца.
— Нам сюда, Азим.
Дядя Адхам завернул за живую изгородь, удивив племянника. Азим думал, что они пойдут прямо ко дворцу по бежевым мраморным плитам с золотыми прожилками и бледно-розовыми
Азиму показалось, что он увидел какое-то движение за центральной аркой. Он присмотрелся, но ничего конкретного таки не увидел.
Может это была игра света с тенью?
Юноша разочарованно отвёл взгляд на зелёную изгородь, тянущейся от левого края (справа от Азима) ступеней почти до него самого. В промежутке через пятнадцать газов изгородь выступала на газ. Длина этих выступов составляет пять газов. Между ними и располагались фонтаны, размерами три на четыре газа. Вдоль уступов изгороди стояли золотистые скамьи.
Точно также было и слева от Азима.
Не доходя десять газов до юноши, изгородь сворачивала и составляла второй ряд кольца. Но в отличие от первого, она шла отрывистыми линиями разной длинны. Промежуток между рядами составляет три газа.
— Идём! — позвал Адхам, и Азим вошёл в проход за дядей. — Зима на исходе, и моя задача — не допустить появление вредителей. В этом ты мне и поможешь сегодня, — сказал он, оглянувшись на племянника. Он обещал Азиму, что расскажет о своих задачах при службе во дворце. — Скоро мы начнём поливать изгороди, винограды и другие деревья в садах и лабиринтах особенным раствором, который уничтожит спящих в земле насекомых. Ты и не представляешь, какие огромные пауки иногда здесь разводятся. Султан терпеть не может пауков, хотя он ни разу не бывал между кольцами. Его светлость больше заботится о своих львах, а вот его дочь, светлая госпожа Зилола часто любит гулять по лабиринтам. В детстве она ловила пауков и хотела показать отцу. Благо, няни не позволяли ей этого.
Адхам снова оглянулся. Убедившись, что Азим следует за ним и внимательно слушает, он повернул налево и скрылся за белой мраморной колонной с узором в виде трёх переплетённых лоз.
Высота изгороди, за которую завернул Адхам, как и все отрывки второго ряда, была двух газов. Потому замечтавшийся Азим потерял дядю из виду, но быстро нашёл по бодрому голосу.
— Придворным слугам не разрешено ходить по мраморной площади, кроме тех, кто ответственен за его чистоту. Потому мы пройдём по лабиринту, — объяснил Адхам.
— По лабиринту? — переспросил Азим, свернув за очередную колонну.
Дяди снова не было. Он шёл быстро. Юноша прибавил шаг и снова заметил дядю в десяти газах у другой колонны.
— Идём, — поманил рукой Адхам и вошёл в другой проход.
Изгородь опустилась чуть ниже, и теперь Азим мог видеть, как макушка чалмы дяди медленно направлялась вправо.
— В этом лабиринте трудно заблудиться, — продолжал Адхам. — Она всего лишь петляет слева направо и ведёт
Первые слова дяди сняли напряжение с ног Азима, а шутка вернула. Снова прибавив шаг, он последовал за дядей по дорожке, вымощенной бежевыми и светло-коричневыми каменными плитками.
— Ложных поворотов и проходов в этом лабиринте достаточно, — чуть серьёзнее добавил Адхам. — Кто не знает, может свернуть в них и ненароком выйти к клетке со львами. Потому держись ближе Азим.
Услышав это, юноша догнал дядю. После рассказов отца о львах, Азим и не пытался скрыть испуг в своих глазах. Он не хотел, выйти к клетке со львами людоедами, и уж тем более оказаться в ней. От этой мысли Азим с лёгкой дрожью прижал голову к плечам и приблизился к дяде на шаг. Тот ухмыльнулся и пошёл дальше.
— Колонны с тройной лозой указывают правильный путь, — подсказал дядя.
У продольных колонн лабиринта росли стволы винограда. Их ветки лежали на абаках колонн, а лозы на перголах. Весной и летом пышные зелёные листья укрывают придворных слуг в тени. Однако листья пока не распустились, и сквозь большие ячейки пергол и прорех между лозами можно видеть, как на небе парят длинные, тонкие белые облака.
Адхам четыре раза свернул за ориентировочные колонны, а в пятый раз свернул направо и вышел в проход без колонн.
— Вы идёте к львам? — удивился Азим.
В это время ему послышался негромкий мужской голос, и его дядя остерегающе кивнул в сторону, откуда доносился этот самый голос. Азим посмотрел налево и… увидел её.
Петляющие изгороди внутри лабиринта снижались по мере приближения ко дворцу. Азим заметил голову и плечи султанзаде в трёх колоннах или через три изгороди от себя. Зилола медленно шла ко дворцу, а рядом с ней шел человек на пол головы выше неё. На нём было белое просторное одеяние с глубоко надвинутым капюшоном и клинописью по краям. Он что-то объяснял султанзаде, а та внимательно слушала.
— …Эпоха человека началась после Великого конфликта…
— Идём, негромко позвал Адхам. — Нам нужно перейти в боковой проход. Таковы правила, когда по лабиринту идёт султанзаде.
Однако Азим слышал лишь биение своего сердца, что сильно застучало у него в груди. Им снова овладело то странное чувство в животе, которое он ощутил, впервые увидев Зилолу на проспекте Хоруна. От радости, что ему снова удалось её увидеть, Азим замер с блаженным видом, словно резная колонна, и не отрывал от неё глаз.
Султанзаде была в тёплом чёрном бархатном платье с серебряным отливом и красными каплевидными рубинами. Поверх платья был короткий тёмно-фиолетовый стёганый халат с рукавами до локтей и прошитый чёрной бархатной тесьмой с золотистым кантом. В молочно-золотую чалму с открытым затылком был вплетён красный шнурок с висящими каплевидными сапфирами. Хвост чалмы был свободно повязан вокруг её нежной шеи. С макушки за спину ниспадал водопад тёмно-каштановых волос, а широкие пряди обрамляли её лицо. Зилола коротко кивала своему спутнику и последовала за ним налево.