Светлейший князь 4
Шрифт:
— Вот ты сам и ответил на своё предложение. Не можем мы сейчас отвлекаться ни на что другое, даже очень перспективное, пока не разберемся с китайцами.
— А как же ваш проект нового дирижабля, — задал этот вопрос молчавший Андрей.
— Доля правды в вашем вопросе есть, спорить не буду, — я развел руками соглашаясь с его словами. — Просто вам придется поверить на слово. Все расклады, известные мне, я рассказать вам не могу. Да и согласитесь, я же предложил пока только подумать над нашим предложением. Нам в любом случае надо подготовить
Спорщики переглянулись и Андрей подвел итог.
— Пройдемте в нашу контору, Ваша Светлость, пока нет шефа, — на слове нашу он сделал ударение. — Посмотрите подготовленный вчера отчет. А потом на стапеля и в эллинги.
Шефом на авиазаводе все с легкой руки Якова называли Игната. Он его так однажды назвал и с тех пор так и повелось.
Война войной, а обед по расписанию. Игнат собрался жениться и сразу же после совещания вчера вечером умчался в Усинск.
По этой причине он немного выпал из общей работы и вчера например не проявлял никакой инициативы. Но сегодня он должен к полудню вернуться и включится в работу.
— Нет, Андрей Харитонович. Сделаем всё наоборот. Сначала эллинги, затем стапеля. А отчет думаю будет уже и не нужен.
Я последние недели на авиазаводе почти не был, другие заботы отбирали всё время и кое-что наверняка прошло мимо меня. Поэтому я решил сегодня начать с простого осмотра хозяйства.
А смотреть действительно было что. За не продолжительное время моего полуотсутствия оказывается изменилось очень многое.
На авиазаводе был совершен очередной трудовой подвиг. Все заложенные «Стрижи» оказались достроенными, а опытные были перестроены и доведены до уровня серийных.
В итоге флот дирижаблей уже получался вполне приличный. Восемь «Стрижей», один экспериментальный, один учебный и шесть можно сказать строевых, два из которых еще проходили ходовые испытания.
Экспериментальный дирижабль к «Стрижам» относился чисто условно. Он был весь уже битый перебитый и находящийся практически при последнем издыхании.
Учебный был третьим серийным «Стрижём». Он был в идеальном техническом состоянии и фактически представлял сейчас эталонный образец этой модели. Все остальные были или построены по его подобию или доведены до его уровня.
У экспериментального и учебного кораблей были одноместные персональные эллинги, строевые стояли парами в двухместных эллингах.
Возле каждого дирижабля копался экипаж. Сегодня с утра в отсутствие Игната полеты были отменены, что дало мне возможность познакомиться с каждым экипажем.
Самое интенсивное обучение было последние недели и окончательное комплектование и сколачивание экипажей почти полностью прошло мимо меня. Конечно говорить о полной готовности к выполнению задач всеми экипажами еще рано, но по мнению Андрея в ближайшие две-три неделю эта задача будет выполнена.
Всего в составе летной эскадрильи двести человек, сто двадцать летного состава, а остальные
После жарких дискуссий дискриминации по национальному и половому признакам устраивать не стали. В итоге сейчас среди летного персонала почти два десятка девушек, тридцать тувинцев и пять китайцев. Девушки надо сказать все русские.
А вот наземный персонал только русский.
Чтобы попасть в летную эскадрилью надо было пройти очень строгий отбор в который входило и получение трех рекомендаций.
Рекомендующие несут ответственность за своих протеже и должны пользоваться доверием у меня и членов Совета.
Я лично не дал ни одной рекомендации, моя функция их только рассматривать и утверждать.
Пока я знакомился с экипажами из Усинска вернулся Игнат. Вид у него был настолько сияющий, что об него можно зажигать спички.
— Господин Курочкин похоже очень удачно съездил в Усинск, судя по его виду, — я сделал паузу, подбирая нужное слово и мне сразу же вспомнились слова в мой адрес, когда меня сравнили с токующим глухарем, — токующего глухаря. Надеюсь сегодня он будет в состоянии обсуждать полеты других птиц.
— В состоянии, Ваша Светлость, — не большая обида промелькнула в голосе Игната.
— Не обижайся, Игнат, — примирительно продолжил я. — Меня тоже так однажды обозвали, когда я познакомился с Марией Леонтиевной.
— Да я не обижаюсь, — уже другим тоном сказал Игнат и сам рассмеялся.
— Тогда слушаю твоё резюме.
— «Стрижи» можно сказать полностью готовы к эксплуатации и выполнению тех задач о которых мы говорили. Считаю, что сейчас лучше того, это получилось сделать невозможно, — последние слова Игнат сказал как гвоздь двухсотку одним ударом по шляпку вогнал.
— Ты, батенька, столь категоричен, что я даже опасаюсь тебе вопросы задавать, — я попробовал изобразить дрожь в голосе, но получилось плохо и все заулыбались, а Иван прыснул от смеха. Что с него возьмешь, молод еще и не понимает, что над Светлейшим нельзя надсмехаться.
Георгий первым стер улыбку с лица и кашлянув, обратил на себя своё внимание.
Он был чаще молчуном, в различных обсуждениях участвовал редко, предпочитая больше слушать. Но будучи достойным сыном своего героического отца, Георгий унаследовал и то уважение которое у нас все испытывали к Василию.
Поэтому когда младший Пуля просил слово его всегда внимательно слушали и считались с его мнением, тем более, что говорилось исключительно по делу. Не всегда конечно в итоге получалось как он считал, но выслушивали его очень внимательно и отвечали.
— Ваша Светлость, последнее время я несколько раз слышал упреки в наш адрес, что у нас занято слишком много людей. Даже на Арсенале работает меньше чем у нас. Я считаю это неправильным, — а вот это для меня большая новость, я ничего подобного не слышал и никто ничего подобного и близко в докладах и отчетах нет было.