Светлый огонь. Ход королевой
Шрифт:
Ураук выше Улы на голову, хотя все одно ниже Мэя, фоморы в основном низкорослые, хотя по королевской семье этого и не скажешь.
— Догоняй отряд, я добью его и догоню вас! — теперь она отчетливо скалится.
— Мы не договорили!
Ула смотрит на него почти свирепо, её глаза делаются абсолютно белыми.
— Я тебе все давно сказала! Пошел прочь! У тебя есть приказ, отданный командиром! Изволь его выполнять или сгинь к благой бабушке!
Фомор молчит, опускает голову, хотя глаза сияют белым еще пострашнее, чем у Улы.
Ураук щерится,
Ула бледнеет от ужаса, Мэй — давно бледен от удара, и оба они сейчас отдают слегка голубоватым оттенком кожи. Фоморка садится рядом с волком на колени, склоняется, почти припадая ухом к земле, чтобы заглянуть в лицо, поспешно и беспокойно стягивает одну перчатку, шлем, протягивает пальцы, пытаясь уловить дыхание, к лицу Мэя. Дышит волк слабо, но дышит, пусть синеватая бледность — ровно как у фоморки, только разбавленная водой — не обещает, что это будет долго.
— Мэ-э-эй… — всхлипывает она. — Почему сегодня?.. Я ведь так давно пыталась сбить с тебя шлем… — сердито стирает накатившие слезы. — Ну почему ты поддался именно сегодня?
Волк не отвечает, не меняется в лице, только продолжает очень нехорошо бледнеть.
— Я тебя прошу, Мэй, я тебя прошу, выживи! — вытягивает из-под своего доспеха тонкую серебристо-голубоватую цепочку, на которой висит небольшой кулон с оплетенной тем же металлом жемчужиной. Опасаясь трогать голову, наматывает цепочку на ладонь волка, упрятывая жемчужину в кулак. — Это все, чем владеет Ула, дочь Эрхи, пусть мой талисман хранит твою душу! Оставайся, Мэй, оставайся!
Может быть, это обман зрения, но лицо Мэя как будто чуть розовеет.
— Расскажу воде, и не быть беде, — торопливо шепчет фоморка дрожащими губами, собирая ладонью утреннюю росу.
Позади опять слышен шорох, Ула вскакивает, срывает с пояса шестопер и со всей яростью, всем негодованием бьет им возле головы Мэя.
Мэй ловит то, что осталось от Улы, ту магию, что благие зовут флером, и тратит ее не на себя, не на то, чтобы затянуть раны, а чтобы подать знак — фоморы ближе, чем думали они все. Они уже подле Черного замка…
После короткого совещания и вестей от гонцов, а особенно, от мыслекрика Мэя стало понятно — по густому белому туману, все сильнее затягивающему не только низины, но и возвышенности, фоморы подошли близко. Видеть их удавалось лишь столкнувшись нос к носу, что по большей части заканчивалось гибелью для того, кто с ними сталкивался. За Мэя волновались все, несмотря на то, что его местонахождение удалось определить достаточно точно, и небольшой отряд уже выдвинулся, чтобы забрать его и доставить в Черный замок. Остальные войска, волчьи, лесные, степные и небесные, что находились вне стен замка, замерли, не давая о себе знать, но готовые к бою.
— Джаред, твое слово, — произнес Дей, не останавливаясь. Не в силах стоять на месте, он ходил из угла в угол.
— Логичнее было бы остаться в Цитадели. Не мне вам указывать, мой
— Джаред, как реагирует наша благая магия на фоморову… как ее, — щелкнул пальцами Дей, — мару?
— Мару или флер, как они ее называют. Плохо, мой король, — после паузы признался Джаред. — Особенно когда благой воздух наполнен влагой.
— И они явно не знают, что обнаружены? — еще более напряженно спросил Дей, наконец остановившись.
— Да, мой король. Встретиться бы с их вожаком…
— Бранн, ты можешь стянуть этот фоморов… эх, теперь и выругаться от благой души не получится! Ты сможешь сдернуть эту влагу?
— Мой король, что вы задумали? — встревоженно справился Джаред. — Королевский волк Бранн, вы правда это сможете?
Неблагой замер на миг. Бесчисленные каскады благих и неблагих формул перестали крутиться в сознании, сложившись в весьма определенный набор простейших магических действий.
— Мне понадобятся силы звездочета и госпожи белошвейки. Их магия — защитная. Не беспокойтесь, начальник замковой стражи, вашему ребенку ничего не угрожает, — добавил он для возникшего словно бы из ниоткуда Алана. — Конечно, потребуется время и силы, особенно если принимать в расчет…
— Бранн сможет, — резюмировал за друга Дей. — Они не ждут ничего, таятся, готовясь к одному решающему удару. Возможно, хотят одним махом сокрушить стены Цитадели. И это возможно, если Нис понял, как управлять этой выкраденной… бумагой! — выплюнул Дей как ругательство. — Джаред, до гарнизонов дошли наши приказы?
— Да, мой король.
— Есть одно «но», — вклинился неблагой. — Я не смогу держать магию неубийства и стягивать флер одновременно.
— Это было бы слишком хорошо для нас, — глубоко вздохнул Дей. — Джаред, готовься.
— К чему, мой король?
— Мы атакуем. Я доберусь до него первым! Все услышали меня?!
По собравшимся в зале ши пробегает шум, словно от прибоя. Опаска, страх, недоумение, восхищение — множество чувств сменяется одно другим. У более молодых — восхищение, у ши постарше — больше опасений, но зато они привычно подчиняются владыке Благого мира и преклоняют колена, прижимая к сердцам сомкнутые кулаки — знак полного подчинения, отдачи «всего, кроме чести».
Советник торопливо отдает приказы: как только туман рассеется, волки — тараном вперед, лесные — справа, небесные — слева. Все просто, ничего лишнего.
«Эх, гарнизоны бы сюда…» — шепчет один из лесных, советник что-то тихо отвечает ему, и тот перестает быть таким мрачным. Гарнизоны у прибрежных вод малочисленны, но чем ближе к Черному замку, тем они сильнее, и они не останутся в стороне.
Бранн с встревоженными Джослинн и Дженнифер торопится на самый верх Башни Снов.
— Дорогая госпожа Дженнифер, — спокойно начинает Бранн, — до того момента, когда мы начнем, я должен сказать вам, что это все же опасно. Не до такой степени, чтобы я мог отстранить вас, но все же…