Свинцовый хеппи-энд
Шрифт:
– Да ну, - махнул рукой он.
– Не поеду, неловко как-то. Такой человек, мне будет там не по себе. Я лучше поеду к Ольге. Посидим, Олега помянем.
– Стеснительным стал? Раньше за тобой такого не водилось. Ладно, не теряйся, мы пскопские, прорвемся. А Оли, кстати, нет дома, она встречает Новый год у своих родителей. Я договорился с ней, что буду у нее завтра вечером. Вот завтра вдвоем к ней и поедем.
– Ну ладно, поехали, - нехотя произнес Пискарь и улыбнулся.
– А что, буду потом всю жизнь хвастаться, что у самого Раевского дома был. Никто,
– А мы сфотографируемся там, - засмеялся Сергей.
– И поверят как миленькие. Тебе потом в твоем Пскове цены не будет. Ты огромную фотографию в своей конторе на самом видном месте повесишь, сразу рейтинг поднимется, от заказов отбоя не будет.
Они оделись, сели в машину Сергея и поехали по Рублевскому шоссе. И вдруг... когда они уже были километрах в пяти от дома Раевского, машина неожиданно стала глохнуть и, наконец, встала.
– Вот так, - сделал смешную гримасу Костя.
– Не судьба, значит, мне побывать дома у миллиардера. Будем встречать Новый год тут.
– Можно и так. Бутылка шампанского есть в багажнике. Но встречать Новый год мы тут не будем. Бросим машину и пешком пойдем. Тут не больше часа ходьбы. Я могу позвонить Раевскому, только неловко как-то. Ночь довольно теплая, дойдем пешком, воздухом подышим.
– Ладно, но все же пока попробуем разобраться, что там случилось с твоей тачкой. Тоже понятие имеем. У самого "восьмерка" была недавно. Фонарик есть?
– Найдем.
Сергей открыл капот и зажег фонарик. Костя нагнулся и стал проверять зажигание.
– Сделаем!
– крикнул он.
– Сделаем! Это для нас тьфу. Было у меня такое год назад, только не зимой, а наоборот, в тридцатиградусную жару. Повозился часа два, но разобрался, теперь знаю, что к чему. Сделаем! На машине приедем к твоему магнату, а не притопаем, как два фуцена какие-нибудь позорные. Через десять минут тронемся.
Однако через десять минут устранить неисправность не удалось. Но Пискарь не сдавался. Он возился и возился с машиной, бормоча под нос изощренные проклятия. Порой они были настолько экзотическими, что Сергей от души хохотал. Вообще в эту ночь у него почему-то было прекрасное настроение, словно бы Маринка была уже с ним.
– А ну-ка, горе-водитель, - произнес, наконец, Пискарь.
– Сядь-ка ты, парень хороший, за руль и включи-ка двигатель. И век мне свободы не видать, если эта падла не заведется. Извини, машина, извини, хорошая ты, хорошая, погладил он машину.
– Это хозяин у тебя плохой, не следит за тобой, а ты молодец. Сейчас ты заведешься и поедешь.
Сергей сел за руль, повернул ключ в замке зажигания. И машина действительно завелась.
– А!
– торжествующе закричал Пискарь.
– Ну что, соображаю я в машинах или нет?! То-то, есть еще порох в пороховницах! Все, поехали, доведется мне все же побывать дома у миллиардера! Давай только выкурим по сигаретке на свежем воздухе и поедем.
Они закурили и вдруг заметили на дороге огромную мужскую фигуру. Человек быстрыми шагами направлялся к ним. Он был в какой-то короткой куртке и
– Хлопцы!
– крикнул из темноты мужской густой бас.
– С наступающим вас! Подбросьте до трассы, хорошо заплачу, бабки есть!
– похлопал он по карману.
– Да ну его, - произнес Пискарь.
– Пусть сам добирается. Что это с тобой, Серега?
– удивился он странной реакции Сергея. Сергей бросил сигарету, напрягся и сделал шаг по направлению к мужчине.
В этот момент раздался звонок мобильного в кармане у Сергея. Он медленно вытащил телефон, не отрывая пристального, напряженного взгляда от приближающейся могучей фигуры. А мужчина продолжал двигаться к ним быстрым шагом.
– Да...
– произнес Сергей.
– Да, Владимир Алексеевич. Вот как? А я это и сам знаю. Почему, говорите?
– понизил голос он.
– Ладно, потом объясню, - он отключил телефон.
– Что-то случилось?
– насторожился и Пискарь.
– Да...
– прошептал Сергей.
– Случилось... Бежал Крутой, тот самый, который был в Стамбуле.
– И это он идет навстречу нам по дороге?
– сразу понял Пискарь.
– Понятливый ты, - подтвердил Сергей, чувствуя, как холодеет у него спина. Ему самому было стыдно своего страха, но поделать с собой он ничего не мог.
– Ну что, братаны, - послышался хохот Крутого, ускорившего свой шаг. Глаза его весело заблестели в темноте, было очевидно, что он узнал Сергея и очень этому обрадовался.
– Подвезете до трассы, плачу щедро!
И тут же сделал резкий рывок в их сторону. Чудовищным по силе ударом своего пудового кулачища он сбил с ног Костю, стоящего несколько впереди Сергея. Костя, несмотря на свои габариты, словно пушинка, полетел в сугроб.
– Ну что, братан, посчитаемся за вечерок в Солнцево?
– засмеялся Крутой. Ты мне тогда пару раз врезал, а я этого не люблю. Не люблю, понимаешь, когда всякие бакланы хвост поднимают.
Сергей отступал, понимая, что справиться с Крутым практически невозможно... Словно Кинг-Конг, Крутой шел на него медленной, уверенной поступью, расставив громадные ручищи, выставив вперед квадратную челюсть и зловеще улыбаясь огромным ртом.
– Я тебя руками порву, тварь позорная, - бубнил он под нос.
– Яйца оторву своими руками. Нашел на кого хвост поднимать. Там-то вас много было на меня одного, там вы все борзые были. А тут дело другое. Тут место тихое, можно и по душам побазарить...
Он бросил быстрый взгляд назад, где лежал Пискарь, и, увидев, что тот делает попытки подняться, рванулся к нему и мощным ударом ноги в живот заставил его снова лечь. Костя застонал и схватился руками за живот.
– Лежи, отдыхай, парень, сегодня тепло, - хохотнул Крутой.
– Скоро Новый год будем праздновать. Я вот лично кровью этого баклана побалуюсь. Она же у него голубая, вкусная...
– И снова, растопырив руки, медленным шагом пошел на Сергея.
Выхода у Сергея практически не было, сзади была только пустая зимняя дорога.