Свирепый
Шрифт:
— Ты действительно чертовски назойлива.
— А ты действительно кусок дерьма.
Я улыбаюсь, что совершенно выбивает ее из колеи. Она выпрямляется с широко раскрытыми глазами.
— О, боже мой, — выдыхает она. — Ты умираешь?
Я хмурюсь.
— Почему все продолжают спрашивать меня об этом?
— Четверг. — Она показывает на мое лицо, затем откидывает свои длинные волосы, выходя из моего кабинета.
Александр останавливается и смотрит на меня сверху вниз.
— Будь там.
Я закатываю
— Отлично.
Он ворчит и идет за своей женой.
Моя семья чертовски сумасшедшая.
Ванесса
Уже почти девять часов, когда я слышу, как в коридоре стучит дверь личного лифта. Я лежу в постели и читаю, а Хейван внизу, составляет компанию Дэвиду во время его смены.
Я вздыхаю с облегчением, понимая, что Хейс наконец-то дома. Хотя знаю, что он вполне дееспособный взрослый человек, я все задавалась вопросом, в какой момент мне следует начать обзванивать больницы, что просто смешно. Он не мой, чтобы следить за ним. Я не хочу предполагать, что он отсутствовал весь день из-за нашей ссоры. Но не могу отделаться от ощущения, что прогнала его, и из-за этого чувствую себя еще хуже, оставаясь в его доме.
Сердце начинает учащенно биться, когда слышу ритмичный стук туфель, приближающихся по коридору к моей комнате. Когда они уже настолько близки, что я ожидаю его появления в дверях, они останавливаются, но Хейс не входит. Он стоит снаружи. Почему?
— Хейс?
Он нерешительно заглядывает в комнату.
— Почему ты стоишь снаружи?
Делает шаг внутрь, но дальше не идет. Его рубашка расстегнута на шее, галстук ослаблен, под глазами темные круги.
— Все в порядке?
Он хмыкает.
— Алекс и Джордан хотят, чтобы мы привели Хейван на ужин.
— Когда?
— В четверг. — Он проводит рукой по волосам.
Я сажусь и поджимаю под себя ноги.
— И поэтому ты задержался у входа в комнату?
Обе его руки в карманах, и он, кажется, смотрит куда угодно, только не прямо на меня.
— Не был уверен, что ты захочешь меня видеть.
— И почему же?
— У тебя куча гребаных вопросов.
— Ты избегаешь моих гребаных вопросов.
Хейс вдыхает так глубоко, что вся его грудь вздымается и опускается.
— Вчера вечером...
Я жду, подняв брови.
— Мне не следовало говорить то, что я сказал.
— В этом мы согласны.
Его темный взгляд наконец-то встречается с моим.
— Я в этом не силен.
Я предполагаю, что он имеет в виду извинения.
— А раньше у тебя получалось. Помнишь, когда я получила четыре с плюсом за тест по физике, а ты сделал замечание, что я не такая умная, как мне казалось? Ты пошутил,
Он хмыкает и кивает.
— Ты взял рупор директора, встал на стол в кафетерии и сказал всей школе, что я самая умная девушка в Нью-Йорке, а ты — самый везучий засранец в мире, раз стал моим.
Уголок его рта дергается.
— Это было потрясающее извинение.
— Я получил за это неделю наказания.
— А помнишь, как я испекла тебе печенье? Ты сказал, что съел их все, хотя на самом деле я видела, как ты их выбрасывал.
— Они были несъедобными.
— Это неважно. Ты солгал.
— Я не хотел ранить твои чувства.
— Ты упал на колени на парковке и обхватил меня за ноги, извиняясь и клянясь, что с тех пор будешь есть все, что я приготовлю, даже если это убьет тебя. — Я усмехаюсь при воспоминании.
— И я это сделал.
— Так и было, — мягко говорю я.
— И сломал зуб о те кексы, которые ты приготовила...
Подушка, которую я бросаю ему в голову, заставляет его замолчать.
— Ты сломал зуб на хоккейной тренировке!
Он пожимает плечами.
— Да, ну... возможно, я соврал об этом.
— О, боже, Хейс! Это из-за кексов?
— Я обещал тебе, что съем все, что ты приготовишь, а не то, что больше никогда не буду врать.
— О чем еще ты солгал?
Его выражение лица падает.
— Теперь это имеет значение?
— Нет, думаю, нет. Но я все равно хочу знать.
Он чешет челюсть и снова опускает взгляд в пол.
— В таком случае... помнишь, ты поручила мне присмотреть за сэром Реджинальдом Б. Финсом, когда уехала в лагерь на неделю?
Я не слышала этого имени уже много лет. Хейс выиграл для меня эту золотую рыбку во время нашего второго свидания на Кони-Айленде.
— Да, я любила эту рыбку.
— Он умер. Я заменил его до твоего возвращения.
— И я не заметила?
Он качает головой.
— Я принес его в зоомагазин, чтобы убедиться, что нашел такого же, как он.
— Ты убили сэра Реджинальда?
Хейс опускает взгляд.
— Он был всего лишь рыбкой, не думаю, что у них репутация долгожителей, Несс.
Я скрещиваю руки на груди, чувствуя себя немного уязвимой, услышав, как легко он манипулировал мной.
— Что еще?
Он вздрагивает.
— Хейс, о, боже, что?
— Ничего такого... — Он ловит подушку, которую я с силой бросаю ему на голову. — Это глупо. Почему мы вообще говорим о...
— Хейс!
Он прижимает подушку к груди, и я думаю, не чувствует ли тот необходимость защищаться.
— Тот раз, когда ты поняла, что ходила на уроки с юбкой, случайно заправленной в колготки?
Я ахаю и прикрываю рот рукой.
— Ты сказал, что никто не видел мою задницу, — шепчу я, прикрываясь руками.
Он вдыхает сквозь зубы.