Сводный. Мускатная страсть
Шрифт:
– Грубиян...
– смеюсь я ему в губы.
– Идём в спальню...
Адем заваливается на кровать и усаживает меня рядом. Размещает мою руку на своём животе и подталкивает ниже со словами:
– Погладь его... Обожаю твои пальчики...
Подтягиваю под себя ноги и выполняю его просьбу - нежно провожу по тяжёлой, обтянутой переплетениями вен, бугристой плоти, а потом крепко обхватываю и начинаю двигать вверх и вниз...
– Потише, любовь моя. Понежнее вначале...
– Я не умею, учи.
– Застенчиво
– У меня... Я почти не... После того случая...
– Расскажи!
– хмурится он и привстаёт на локтях.
– Не хочу вспоминать.
– Отрезаю я и, чтобы отвлечь Адема от этих разговоров, наклоняюсь и нежно накрываю раздутую головку члена губами.
– Ш-ш-ш...
– он резко втягивает воздух и откидывается на подушку.
– Обалденно, малышка...
Стараюсь погрузить его как можно глубже. Опускаюсь и поднимаюсь несколько раз и окончательно отрываюсь от кажется ещё больше увеличевшегося в размерах пениса.
Наблюдаю за реакцией Адема, осознавая, что сама уже возбудилась до чёртиков. Снова скольжу по влажному члену пальцами.
– Раздвинь ножки, хочу смотреть на тебя...
– возбуждённо бормочет Адем.
Выполняю и осознание того, как это его заводит, срывает все мои последние внутренние замки ко всем чертям. Касаюсь второй рукой своей промежности и начинаю разминать одутловатую, влажную плоть.
– Моя сладкая...
– у Адема перехватывает дыхание на полуслове. Ещё пара нежных фраз и он полностью переходит на турецкий.
– Переводи!
– пересохшими губами прошу я.
– Я тебя потом научу... Иди сюда! Я больше не вытерплю...
Адем тянет меня в сторону и какими-то хитрыми манипуляциями укладывает на спину. Подгибает одну мою ногу, прижимая пятку к ягодице и медленно-медленно входит.
– Адем!
– не могу удержать криков восторга. Всё тело пылает от желания и это сладкое, томительное ощущение между ног бередит моё либидо ещё больше.
– Кричи, не стесняйся, малышка... Мне нравится, как ты стонешь.
Адем начинает усиливать темп, вонзаясь всё сильней и глубже. Между нами всё слишком мокро, слишком горячо... До безумия приятно.
– Ты... такой большой... Адем...
– Да... говори. Говори, Саша...
– стонет он мне в висок.
– Да! Я люблю тебя!
– выкрикиваю я, а может просто шепчу и рассыпаюсь на тысячи блестящих кусочков от ошеломительного оргазма.
Глава 59
– Эй, ты чего такой серьёзный, как будто в турнире по шахматам участвуешь?
– приближаюсь к Адему и отправляю ему в тарелку блин со сковородки. Ну и, конечно же, не удерживаюсь и "ныряю" взглядом в экран телефона, куда он вдумчиво всматривается уже минут десять.
– Потом скажу. Секрет.
– Он тут же блокирует гаджет и смачно цапает меня
– Что ещё за секреты?! Мы так не договаривались! Я хочу знать! Срочно!
– Не секрет, а сюрприз. Я просто перепутал, сладкая. Всё узнаешь. Позже.
– Как-то не по-нашему сворачивает блин и то, как при этом двигаются его татуированные, длинные пальцы, будоражит во мне самые низменные желания. Варенье капает с колышащегося, как бельё на ветру, не подогнутого конца блина на тарелку, и Адем стирает алую каплю большим пальцем и отправляет в рот.
Никогда бы не поверила, что можно потечь от вида того, как жрёт мужик. Вот точно же, как бандерлог - Неаккуратно, дико как-то, неряшливо, но всё равно пробирает до самого "не хочу"...
– Открой пожалуйста рыбу, не могу поддеть, - достаю очередную хе из холодильника и отворачиваюсь к кофеварке. Хватит так таращиться.
Секунда и до меня долетает своеобразный дух подпорченных морепродуктов.
– Адем, не ешь!
Успеваю остановить вилку в его руке за пару сантиметров до рта.
– Сашка, ты чего?
– А ты что, не чувствуешь?
– поразительно, ведь несёт этой дрянью на весь дом, как мне кажется.
– Нет. Обычная рыба. С пряностями.
– Да она же испорчена, дундук!
– затыкаю нос и вываливаю содержимое упаковки в мусорное ведро.
– И ты почувствовала это прямо оттуда?
– он хватает меня за подол халата и тянет на себя.
– Ну да. Воняло знатно. А ты случайно не заболел? Совсем нюх отсутствует?
– Сашка, а ты у меня точно не беременна?
– игнорирует он мой вопрос.
– Ой, ну я же сказала, что нет! Ты, смотрю, прямо одержим этой идеей!
– Есть такое...
– тычется лицом в вырез моего халата и отводит одну половинку в сторону, оголяя бедро.
– А ещё скорейшей свадьбой... Сюрприз, кстати, с ней связан.
– Стоять! Какая свадьба?
– перехватываю мужскую руку, жадно массирующую мою срочную округлость сзади и отстраняюсь от него, потуже запахнув одеяние.
– Я тебе согласия не давала!
– То есть как не давала? Вчера же сказала, что любишь!
– буравит меня взглядом. Ищет какой-то подвох. Но!
– Хм! Ишь ты какой! Ну это я и не отрицаю, но вот свадьба... ещё вилами по воде писана!
– Сашка, когда ты говоришь "ишь ты", у меня автоматически подскакивает адреналин. Что снова не так?
– А то, что это у вас там в Турции мужик решил, мужик сделал. Пришёл, увидел, победил. А тут, у нас руки и сердца любимой просят. У родителей. Вот вернётся завтра мама с дачи, тогда и поговорим о свадьбе.
– Выдаю ему всё это на одном дыхании и, наслаждаясь своим приголубленным самолюбием и застывшим в шоке лицом моего мужчины, отправляю смачный кусок блина в рот.
– Варенье просто изумительное, скажи? А какой аромат... Мама готовила.