Своенравная вдова
Шрифт:
Словно почувствовав, что он пристально наблюдает за ней, Джулиана подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Мартин заметил, как она запнулась в разговоре, и испытал жестокое удовлетворение, поняв, что, бесспорно, сам тоже оказывает на нее влияние. Несколько секунд он неотрывно смотрел на нее. Ее щеки вспыхнули слабым румянцем, она на мгновение отвела взгляд, но тут же снова посмотрела на Мартина, словно он притягивал ее. И в этот момент его пронзило острое желание.
— Мартин?
Мартин глотнул вина.
— Трудный разговор с миссис Элкотт? Ты выглядишь так, словно целиком проглотил чернослив.
Мартин сделал большой глоток.
— Это так очевидно?
Брендон засмеялся:
— До боли.
Мартин вздохнул:
— Интересно, еще не поздно…
— Забрать назад свое предложение?
Тот мрачно посмотрел на брата.
— Не начинай, умоляю тебя! Она со всеми так разговаривает?
— Боюсь, что да.
— И как я раньше этого не замечал?
Брендон подавил улыбку.
— Она очень хорошенькая. Может, ее красота тебя опьянила?
Мартин уставился на него. Ему показалось таким диким, что кто-то может говорить о красоте Серины Элкотт, когда он способен думать только об одной женщине на свете — о Джулиане.
— Не будь идиотом!
— Я? — Брендон взял себе бокал вина и неторопливо двинулся в сторону двери. На губах у него играла улыбка. — Полагаю, что идиот здесь как раз ты, Мартин. Ты ухаживаешь не за той женщиной и устраиваешь ужасающую неразбериху. Леди Джулиана Мафлит очаровательная, добрая и щедрая женщина. Миссис Элкотт не обладает ни одним из этих качеств. Хотя я сомневаюсь, что леди Джулиана согласилась бы стать твоей женой. Она слишком хороша для тебя.
С минуту они буравили друг друга взглядом, потом Мартин засмеялся:
— Дьявол тебя забери, Брендон. Ты что, даешь мне совет насчет матримониальных планов?
Брендон пожал плечами. Он не улыбался.
— А в чем дело? Давать советы ты можешь, а принимать — нет?
Мартин вздрогнул.
— Может, ты и прав, — медленно проговорил он. — Я не люблю рисковать.
В глазах Брендона мелькнула смешинка.
— Я не игрок, — проговорил он, — но знаю, что иногда стоит рискнуть всем, чтобы получить все.
Он насмешливо отсалютовал бокалом и ушел, а Мартин пошел пить на террасу, начисто забыв про лимонад для Серины Элкотт.
Джулиана стояла в тени, у дальнего конца балюстрады, где старые каменные стены окутывала жимолость и наполняла воздух своим печально-меланхоличным ароматом. Джулиана стояла опираясь на каменные перила и смотрела в темноту. От ее поникших плеч веяло ранимостью и одиночеством. Мартину словно дали кулаком под дых.
Должно быть, он сделал какое-то движение, потому что Джулиана повернулась и посмотрела на него.
— Добрый вечер, мистер Давенкорт.
Мартин поклонился. Он был весь на пределе.
Он сделал последний шаг. Теперь они были так близко, что могли только целовать друг друга. Мартин ощущал печальный аромат жимолости, а на его фоне еле заметный намек на сладостный аромат лилий, исходящий от Джулианы. Он чувствовал тепло ее тела, слышал ее дыхание. Он протянул к ней руку.
И она отстранилась от него. Мартину показалось, что с ней ушла вся жизнь, никогда еще ему не было так холодно и одиноко.
— Полагаю, тебя прислал Джосс, — раздраженно произнесла Джулиана. Рука у нее немного дрожала, и, передавая чашку своей невестке, она пролила чай на блюдце. — Не было никакой необходимости приходить. Я прекрасно себя чувствую!
— Да уж, ты точно ведешь себя как обычно, — спокойно отозвалась Эми Теллант. — Я просто проходила мимо и вспомнила, что ты выглядела совсем больной два дня назад на рауте у леди Стокли. И я подумала…
— Не пью ли я с горя? Не проиграла ли все свои деньги дочиста? — Джулиана раздраженно смахивала с юбок крошки торта. Эми всегда действовала ей на нервы.
Джулиана повернулась к Эми.
— Я думала, вы с Джоссом уже уехали в загородное поместье, — с раздражением произнесла она. — Почему вы до сих пор здесь?
— Джоссу пришлось отложить отъезд. — В глазах Эми мелькнула злость. — Может, ты все-таки скажешь мне, что с тобой происходит…
— Нет, спасибо!
Эми передернула плечами.
— Иногда я думаю, зачем я вообще сюда прихожу. Ясно, что это пустая трата времени.
У Джулианы в горле встал ком.
— Да, безусловно. Пожалуйста, не утруждай себя больше.
Эми пристально посмотрела ей в глаза. Она поставила свою нетронутую чашку и поднялась.
— Хорошо, больше не стану. До свидания.
И тут Джулиана удивила и себя, и Эми — она горько разрыдалась.
— Вот черт подери! Уже второй раз за месяц. Сама не понимаю, что со мной такое. — Она подняла взгляд на Эми и увидела, что та на нее таращится. — В чем дело?
— Я не знала, что ты умеешь плакать.
Джулиана кивнула:
— Конечно умею! Все люди умеют!
Эми улыбнулась:
— Да, но я думала, что у тебя какое-то физическое недомогание, которое не позволяет тебе плакать. Ты всегда такая собранная, всегда владеешь собой.
Невероятно, но Джулиана ощутила, что губы сами собой начинают складываться в улыбку. Это тут же осушило ее слезы. Она фыркнула.
— У тебя нет носового платка? Я не ношу их с собой, поскольку, как правило, не нуждаюсь в них.