Сын маминой подруги
Шрифт:
Стася почему-то волновалась, входя в теплое помещение, которое отапливалось газом. Но в гостиной ещё тогда она заметила небольшой камин. Дом был полностью оборудован для жизни, несмотря на то, что здесь когда-то был дачный поселок. Сейчас эти несколько улиц считались пригородом.
С собой Макс взял только продукты, и то все больше полуфабрикаты, чтобы меньше проводить времени на кухне. А Борис Васильевич дал полный доступ в свой погреб, где хранились домашние вина, настойки и закатанные банки, которые они с Кирой Андреевной припасли на зиму,
— Комнаты можно занимать любые. Единственное условие, под которое мне выдавали дом, это отсутствие грязной посуды, — улыбнулся Макс, скидывая с себя куртку и помогая освободиться от верхней одежды Стасе.
— Ты готовишь, а я убираю, — сразу же разделила она обязанности. А потом как-то вдруг напряжение спало. Они ведь уже проходили через этот этап почему бы с порога не начать с него? — Или мы можем найти занятие поинтереснее.
Она быстро стянула свой пуловер, откинув его на диван, где они когда-то спали вместе. И снова Макс залип, пробегая по тонкой талии, плоскому животику, высокой, вздымающейся от тяжёлого дыхания груди.
— Черт! Ты используешь запрещённый прием. Так не честно.
— Вообще-то я просто хотела принять душ.
— Это было приглашение? — кивнул Макс на ее теплый свитер.
— Ну, да! Кто мне спинку ещё здесь потрет?
Больше приглашения не требовалось. Максим засеменил за девушкой, на ходу стягивая с себя вещи.
Когда преграды не осталось, а звуки льющейся воды послышались из кабинки, молодой человек решительно вошёл за Стасей, заполнив своим телом почти все пространство.
Губы Макса сразу же касаются её уха, вызывая в женском теле лёгкую дрожь.
— Не честно идти сразу с козырей, — чуть задыхаясь, усмехается Стася.
Руки его тут же находят занятия, накрывая её груди. Они идеальные, подходят прям по его ладони. Девушка снова издает протяжный вздох, который тут же отдается в теле Макса ответной реакцией. Она целует его, немного подразнивает, цепляет зубами его губы.
Макс прокладывает дорожку из поцелуев по подбородку, горлу, ключице…ниже. Все её тело создано для поцелуев. Сначала правая грудь, затем левая, получает свою порцию ласки. Стася стонет, хватаясь за мокрые волосы Макса. Нет она не хочет, чтобы он останавливался. И когда его рука оказывается ТАМ, она уже кричит в голос, не сдерживая то, что рождается внутри.
Максим наслаждается тем, какая она нежная, какая податливая, как реагирует ее тело на него. Это просто сносит все барьеры. Он разворачивает девушку к себе спиной, припечатывая её к прозрачной стенке кабинки, и только потом входит одним резким движением. Они забывают как дышать, делая это на автомате.
— Веришь нет, но тут очень скользко, — останавливается он через несколько минут, выдыхая ей в ухо с усмешкой. Равновесие в таких условиях тяжело держать.
— Черт, а ты не мог на минутку позже? — разочарованно выдыхает Стася.
— Извини, сладкая моя. Идём, — Макс выводит девушку из ванной комнаты, прежде усмехнувшись,
А здесь простыни. Все привычно и очень удобно. Удобно снова. И снова она такая неудержимая, ловит ртом воздух, и это каждый глоток ей даётся очень тяжело. С каждым новым движением ей хочется ещё сильнее кричать и требовать. Она впивается пальцами в мужские плечи и уже не сдерживается. Это было божественно, ново и невероятно чувственно.
— Вот теперь можно и поесть, — Стася уютно устроилась на плече Максима, пока тот легко касаясь пальцами её кожи, водил ими по её плечу. Она все ещё приходила в себя после финальной точки.
— А ты уверена, что не хочешь передумать?
— Господин Горыныч, у нас есть ещё целая ночь впереди и любая точка этого огромного дома. Так что сначала покорми, а потом хоть на кухне пристраивайся.
— Это тоже было предложение?
— Знаешь, — Стася вдруг задумалась, — мысль об этом меня даже возбудила. Давай быстро покушаем и попробуем!
Как оказалось, возбуждающей выглядела любая поверхность в доме. И передышки были короткие. Даже прогулки не могли принести столько удовольствия, как возвращение в дом.
Но как известно, всему суждено заканчиваться. Так и эти выходные пролетели незаметно. Или заметно.
Например, у Стаси появилось право голоса в ремонте квартиры Макса. Вернее, молодой человек полностью доверился ее вкусу. Плитка, паркет, мебель, даже кирпичные стены в гостиной, которые дизайнер советовал заштукатурить, Стася отбила. И к новому году там уже все преобразилось. И при чем Максу очень нравился её вкус. А вот девушку немного раздражало, что он не спросил.
— Вот эта то, что нужно, — выбирая напольную плитку для ванной, Стася ткнула в первое, что попалось под руку. Цвет у нее был, конечно, не самый приятный, но Макс согласно кивнул.
— Блин, Горский, это вроде твоя квартира. Тебе вообще наплевать? — возмутилась она, уперев руки в бока.
— Жить там тебе, поэтому я за то, чтобы тебе было уютнее.
— Я что-то не поняла, — пыл как-то сразу поутих.
— А что не понятного? Ты дома ночуешь всего раз в неделю. Я за то, чтобы уже перетащить твои вещи ко мне. А летом, как ты и говорила, сыграем свадьбу. Тем более, мы друг друга любим, — вопрос о любви был поднят впервые.
— Если это было предложение, то хреновое, должна заметить.
— А какое ты предложение хочешь посреди строительного магазина, Стасенька? Хотя… — он исчез на пару минут, вернувшись со стяжкой для шланга.
— Анастасия Золотарёва, — припал он на одно колено, — выйдешь ли ты за меня летом замуж? — протянул он импровизированное кольцо. И добавил: — Я ведь жить без тебя не могу. И люблю тебя.
Стася протянула свою ладонь молодому человеку, понимая, что эта копеечная вещь теперь навсегда останется символом начала их семейной жизни. Даже покупатели вокруг замерли, стекаясь посмотреть представление.