Сын моего сына
Шрифт:
Семён задумчиво на мгновение замолкает, а затем говорит:
— Есть одно уютное местечко неподалёку. Там тихо, и кофе отличный.
— Отлично, — соглашаюсь я, хотя мысль о Тихом всё ещё жжёт на задворках моего сознания, сейчас я стараюсь отложить её в сторону.
Мы едем по городу, и я смотрю на мелькающие здания и прохожих. Впервые за долгое время я просто сижу и ничего не делаю — не решаю проблемы, не переживаю о завтрашнем дне.
Через несколько минут мы оказываемся у маленькой кофейни на углу. Семён помогает мне выйти, и я
— Здесь самые вкусные в городе пирожные, — говорит Семён, когда мы устраиваемся на мягких диванчиках. — Попробуй лимонную тарталетку.
Я киваю, улыбаясь краешками губ.
— Неужели такая вкусная? — спрашиваю я, взглянув на него.
— Ооо… Ты даже себе не представляешь, насколько! — отвечает Семен, но мои мысли снова на миг возвращаются к Тихому. Как он отреагирует, если узнает, что я пью кофе с его водителем? Вряд ли этот момент тоже не останется незамеченным.
13
Тимур
Я просматриваю документы, не вникая в детали, когда резкий стук в дверь заставляет меня поднять глаза. На пороге кабинета появляется Елена. Сегодня она выглядит очень эффектно — высокая, статная, с ухоженными блондинистыми локонами, идеально Лежащими на плечах. Она двигается легко, уверенно, хищно, словно кошка на охоте. Лена никогда не заходит без стука. И уж точно не приходит просто так.
— Привет, Тимур, — мило улыбается она, но я знаю её достаточно хорошо, чтобы уловить холодное подспудное намерение.
Я киваю, жестом приглашая её войти. Лена закрыла за собой дверь, оставив нас вдвоём в полумраке кабинета. Она подходит к моему столу, но не садиться, а лишь облокачивается на край, сложив руки на груди. Её взгляд прямой, сосредоточенный. Она пришла с конкретной целью.
— Что-то случилось? — спрашиваю я, пытаясь уловить её намерения с первых слов.
Лена чуть приподнимает бровь, будто не ожидала вопроса.
— Ничего особенного, — начинает она, медленно проглатывая слова, словно смакуя каждое. — Я пришла с предложением. Ты же знаешь, что я умею быть полезной.
Я скрещиваю руки на груди, подаюсь вперёд и молча жду продолжения.
— Я знаю, что у тебя на данный момент нет серьезных отношений, — начинает она снова, уже твёрже, не стесняясь переходить к сути. — Но мы оба понимаем, что для твоего имиджа… и для предвыборной кампании тоже, они тебе нужны.
Лена делает паузу, внимательно изучая мою реакцию. Но я не подаю вида, что понимаю её тонкую игру.
— У тебя есть какое-то конкретное предложение? — холодно спрашиваю я, откинувшись на спинку кресла. — Если да, то говори прямо. Я не люблю, когда начинают завуалировано, прятать за намёками и тщательно подобранными словами, суть.
— Есть, — кивает она, уголки
Её слова звучат как чётко составленный контракт.
— И зачем тебе это? — спрашиваю я, с интересом наблюдая за женщиной.
Она усмехается, и на миг в её глазах вспыхивает холодная решимость.
— Ты знаешь меня, Тимур. Я не нуждаюсь в «девочковых» мечтах о любви и преданности. Это для меня — вложение. Я строю свой имидж так же, как и ты. Мы оба играем на поле, где внешнее имеет значение. Вместе мы будем выглядеть так, как от нас ждут. Я тебе подхожу идеально, это же очевидно.
Какая самоуверенность!
Её слова режут слух, но я сохраняю невозмутимое выражение лица.
— А если я откажусь? — спрашиваю я, не показывая, что предложение вызывает хоть какой-то интерес.
Она пожимает плечами и закусывает губу.
— А у тебя есть кто-то другой на примете?
Я молчу, но она улавливает ответ раньше, чем я успеваю что-то сказать. Её лицо резко меняется. Она сжимает губы, а в глазах вспыхивает ярость. Лена делает шаг в сторону, резко убирает руки с груди и вдруг начинает говорить, не сдерживаясь:
— Ты серьёзно? — её голос, полный обиды и возмущения, звучит всё громче. — У тебя, что за сутки появилась выгодная партия? Да я пашу на тебя как лошадь, каждый день прикрываю тебя, защищаю твой имидж, твою репутацию, а ты…
А я слушаю дальше, внимательно наблюдая за ней.
Она начинает ходить по кабинету, словно пытается справиться с нахлынувшими эмоциями, но с каждым шагом её злость только растёт.
— Ты знаешь, сколько я сделала для твоей компании? Для тебя лично? Я уже давно делаю всё, чтобы никто не мог тебя упрекнуть ни в чём! А теперь у тебя кто-то другой на примете? — Лена останавливается и бросает на меня обиженный взгляд.
Раньше она никогда не позволяла себе такой эмоциональной открытости, и сейчас её реакция удивляет даже меня. Я всегда считал её холодной, расчётливой, но сейчас вижу, что она обычная, одинокая баба. Её слова не только о моей репутации. Они идут глубже, откуда-то из того места, куда она никогда не пускала никого.
— Я предложила тебе не просто фиктивный союз, Тимур, — её голос дрожит, она старается скрыть это, но чувствуется, как ей тяжело. — Это был мой шанс быть рядом. Да, официально, без лишних привязанностей, но это было бы хоть что-то! А ты даже не даёшь мне шанса, я… — она запинается.
Она отворачивается, словно не хочет, чтобы я видел её лицо в этот момент, но я замечаю, как её плечи дрожат. Лена борется с собой, стараясь удержать контроль над эмоциями, но её голос всё равно срывается: