Сын Моржа и Куницы
Шрифт:
Попялившись украдкой на симпатичную физиономию вроде бы азиатки, но скорее анимешки, Егор спросил:
— А куда мы идём?
— Туда, — лениво махнул рукой седой. — Там солнце восходит. Мне нравится.
— А почему туда?
— Да не всё ли равно? Можем ещё куда пойти, разницы нет.
— А куда ближе?
— Ближе до чего?
— Ну, до людей.
— До людей… — задумался седой. — Ты спроси чего проще, парень.
Куней захихикала и седой слегка раздражённо разъяснил:
— Так нет людей, ни туда, ни сюда. Ну, наверное
Рыжая засмеялась в голос.
— Странный у вас мир, — Егора эта тема будоражила который день. — Как вы тут выживаете? Где люди? Сколько идём, а ни одной деревни. И дорог нет. И самолёты не летают, только какая-то хрень с хвостами. У вас прошла атомная война, настал постапокалипсис и вокруг мутанты? — он неопределённо покрутил рукой.
— Мир?! — изумилась рыжая. Набрала воздуха для ответа, но вмешался седой.
— Парень, это не наш мир. Слушай чутко: это Переход.
— Переход?
— Да. Это как прорытая между мирами нора. Как у вас, — досадливо пощёлкал пальцами наёмник. — Коридор? Да, коридор… Нет, туннель! Во, точно! Это туннель между нашим миром и твоим.
— Интересно, — протянул Егор. — Такой огромный?
— Его бог прорыл, своей силой. Потому и большой. Богам муравьями заниматься невместно, не по ним задача.
— И чудовища тут вон какие живут. И медведи… И та огненная штуковина, которую я видел ночью. Тоже бог?
Про внучку и её огромный корабль твёрдо решил молчать. Это дело семьи Метелица, а не всяких там рыжих и седых проходимцев, которые в спину бьют и в овраг сбрасывают.
— Медведи! — оживилась рыжая и плотоядно облизнулась. — Медвежулички…
— Боги любят крупные норы, чтоб самим не застрять! — седобородый гоготнул и резко умолк, покрутил головой и осторожно добавил: — Ну, так-то я со всем вежеством, конечно, — пробормотал он. — Уважаемому божеству — уважаемая пещера.
— Опасаешься?
— Уважаю! — отрезал Мелвиг. — И слушай в оба уха: тебе тоже советую.
— Уважаю, — послушно кивнул Егор. — Два раза. Так что такое Переход?
— А боги его знают. Они умеют такие штуки создавать, а больше никто. Слышал, у Конклава архимагов дело вроде движется к созданию портала в другие миры, но уж лет сто об этом слышу. «Работа идёт», «есть обнадёживающие признаки», «скоро поймаем», «получены результаты»… — седой сплюнул.
— А реально что?
— А реально в прошлом году во Пскове во всём городе окна побило при взрыве. Хорошо, не погиб никто, но напугались изрядно. По ящику сказали — метеорит.
— Портал испытывали?
— Верно режешь.
— Так, значит, боги умеют, а маги нет?
— Да может и маги научились бы, только кто-то им всё время камни в колесо суёт. Каждый раз накосую идёт. Будто проклял кто.
— А вот это «скоро поймаем», это про что?
— Знаешь… — Мелвиг надолго замолчал, ворочая в голове глыбы мыслей. — Не скажу про что… но кажется лучше забыть. Это сболтнул один… короче, сболтнул, когда грибочков наших островных отведал. И теперь я думаю…
Он поёжился. И отрубил:
— Не было такого!
— А я всё удивляюсь, — с интересом протянула рыжая. — Чего-то ты разговорился. Сам шипел недавно, а тут растявкался как щенок по весне.
Угрюмый здоровяк промолчал, поднялся, закинул за плечи отощавшую котомку и рванул вперёд, задав темп, от которого всем скоро стало жарко. Неслись как лоси в гоне, топча свежую траву. Седой изредка полыхал радужными вспышками, срубая тонкие деревца и пробивая в кустах тропинки, пока запыхавшийся Егор не прокашлял:
— А не обидится уважаемый, что мы ему лес так ломаем?
Мелвиг споткнулся на бегу, прошипел:
— Городской…
Но темп сбавил и щитом деревья больше не рубил.
Долго ли бежали или нет, но на очередной прогалине остановились. И было от чего. Большая поляна, скорее даже поле, поросла молодыми деревцами и кустами. А меж них, шагах в двухстах от сосновой опушки, виднелся тын.
Вблизи стало видно, что частокол старый. Заострённые сосновые стволы уже давно не подновлялись, покрылись мхом, а местами прямо из тына даже тянулись кустики. Сбитые из толстых досок ворота прогнили и упали, валялись трухлявой, заросшей травой, кучей на земле. Из некогда могучих опор торчали ржавые поломанные петли.
А за воротами стояли потемневшие от времени срубы. Какие с проваленными крышами, а иные — ещё крепкие на вид. И чем ближе к центру селения, тем старее дома. Вокруг небольшой площади совсем плохонькие избушки вошли в землю по плечи. Лишь одно здание ломало круг гнилых избушек, одноэтажное, но высокое, в четыре роста, выстроенное на каменном фундаменте, с высокими щелями пустых окон и узкой аркой входа.
— Странно, — проворчал седой, настороженно оглядываясь и принюхиваясь.
— Странно, — согласилась Куней.
И пока всю деревню не обошли, слова не проронили. Насчитали три кольца домов, примерно с полсотни общим числом. Сараев, хлевов, навесов и прочего тоже хватало. Две кузницы, гончарка с горой рыжей глины, усыпанная черепками, развалившийся плотницкий дом…
— Строились от центра, — заключил очевидное седой, рыжая согласно угукнула.
— Но ты вообще видел?! Видел?! — возопила она. — Деревня! В Переходе!
— Давно брошенная.
— Да какая разница!
— Ну так-то да…
— А что не так? — влез в разговор Егор.
— Всё не так! Так не бывает! — рыжая нервно приплясывала. — Это же Переход! Он долго не существует… не должен существовать. Временный! Он создаётся на день, два, ну пять дней! Потом бог его сворачивает, съедает, поглощает или что он там делает.
— Точно?
— Точно… я так думала. Все так говорят!
— И я. Все Островные так считают, — подтвердил здоровяк, шумно раздувая ноздри и оглядываясь. — Слушай, Куней, а может и нет никакой деревни? Просто бог создал… вот так. Как лес создаёт или зверей.