Сын Моржа и Куницы
Шрифт:
— Поверни левее. Стоп. Достаточно. Пять шагов. А теперь протяни руку.
Протянув руку, Егор поводил перед собой, медленно опустил и почувствовал что-то плотное.
— Отлично, это стул. На нём сидят.
Действительно, Егор нащупал спинку стула. На ощупь — такой же, как те, что стояли на первом этаже. Только этот жёстко закрепили на полу. Или он… влип в пол. От ломика пришла неуверенная подсказка: влип. В каменный пол из гномского малахита.
— Садись осторожно. Постарайся ничего не задеть.
И сразу представилось жуткое: длинные, свисающие с потолка черные кольчатые тела. Изгибаются, принюхиваются, жаждут запаха крови или живого тепла. Лениво колышутся, будто их обтекает медленное течение воды.
Ломик в ужасе задёргался, Егор мешком упал на сиденье едва не промахнувшись.
— А вот это интересно.
Голос надолго умолк. Ничего не происходило. Царили темнота и тишина.
Ломик успокаивался.
А Егор — нет. Он загривком ощутил слабый ток воздуха. Спереди. Потом сзади. Слева. И слева же плеснуло, будто мелкая рыба ударила в реке хвостом.
— Это интересно… — повторил равнодушный голос. — Но потом.
Егор был абсолютно согласен — потом, всё потом! И разговор лучше на потом. А его, Егора, немедленно выпустить из этой чертовой тёмной коробки с мерзостями на потолке.
Но голос не согласился. Плевал он на чувства гостя.
— Итак, тебя привели Средний-на-сером и Младшая-на-синем. Они продали тебе Высокое зелье Живы, спасли твоего отца и ты согласился отработать за это один год и один день. Ты должен знать: они сделали это по моему заказу, говорили от моего имени и отдали принадлежащий мне товар, получив, от моего имени, твоё обещание. Ответа не требуется.
Собственно, Егор и не собирался отвечать.
Изложено в целом верно.
Но есть нюансы, из-за которых спасение смахивает на шантаж.
— Один год и один день ты должен отработать на благо Клана Моржей. Я — в отсутствие Главы клана, исполняю должность Регента клана, до тех пор, пока наследник клана не примет стол и посох Моржа. Ответа не требуется.
Голос помолчал. Продолжил.
— Я — Регент клана Моржей, имя мне Ярослав Зайгарович Гдович, из семьи Гдовичей, старшей ветви Клана Моржей. Назови своё имя. Говори.
— Я — старший сын семьи Метелица, Егор Борисович Метелица.
— Принимаешь ли ты обязательство, основанное на твоём обещании, отработать на благо Клана Моржей один год и один день? Говори.
— Принимаю обязательство отработать на благо Клана Моржей один год и один день.
Регент помолчал. Егор был уверен, что тот недалеко, но дыхания не слышал. В темноте все чувства обостряются, слышен самый малый шум.
Собеседник Егора не дышал.
Но говорил.
— Встань и иди вперёд. Пять шагов.
Егор повиновался.
— Отлично. Ещё три шага. Стой.
Егор застыл.
— Не двигайся. Протяни
И тут ломик дернул Егора так, что тот отлетел в сторону и с размаху упал на пол. На пол, залитый холодной, воняющей торфом, водой. По мокрому камню Егор проскользил до правой стены и вмазался в заросли колючей зелени с искривленными и перепутанными ветвями, крупными пластинчатыми листьями и небольшими, но острыми колючками.
Всё это показал ломик.
Глаза всё так же ничего не видели кроме темноты.
Ломик дернул в другую сторону, оттаскивая Егора от стены и растений. И тот вдруг услышал тонкий посвист, словно что-то тонкое и острое полосовало воздух, пытаясь добраться до ускользнувшей добычи.
Автохтонная, с дрожью в теле понял Егор. С когтями и инстинктами.
— Интересно, — сказал голос слева. — Возможно, перспективно.
Что-то мокро шлёпнулось, будто на пол упал кусок сырого мяса. Какое-то существо истошно запищало, забилось в агонии, отчаянно скребя когтями по мокрому камню. Неприятно хрупнуло и завизжало. Визг оборвался. Шуршало. Чавкало. Раздирало на части.
Егор молчал, пальцы подрагивали.
Он в безопасности! Ведь он следует инструкции!
— Ты в безопасности. Это обычная крыса, защитников надо кормить. Если понял, кивни.
Парень закивал.
— Встань. Держи то, что должен держать. Повернись левее. Ещё. Семь шагов вперёд. Ответа не требуется.
С трудом удерживая орущий в ужасе ломик, Егор исполнял.
Шагал, куда указали. Два, три… семь. Шёл, если судить по звукам, по обычному сухому полу. Не веря себе, провёл руками по джинсам и футболке. Мокрые, хоть выжимай. Останавливаться и трогать пол не решился.
— Я понял твою проблему, — сказал безликий голос и, казалось, потеплел на сотую долю градуса. — Будет сложнее и больнее. Протяни правую руку ладонью вверх. Жди. Ответа не требуется.
Что-то хрустнуло и кто-то тяжело выдохнул, будто сквозь зубы от невыносимой боли. А ладонь Егор прочертило несколько тонких огненных линий, как если бы провели газовой горелкой. Скрипнув зубами, Егор едва сдержал крик. Острый клинок возникал из небытия, на миг касался кожи, скользя и оставляя разрез. Раны горели огнём.
Снова хрустнуло, снова тяжелый выдох.
И голос продолжил:
— Теперь переверни руку ладонью вниз. Жди. Ответа не требуется.
С ладони Егора падали крупные капли. Не останавливались, опровергая мнение о толстокожести и непробиваемости. Капали. Капали… Ладонь горела и обугливалась в печи, руку дёргало от боли. И где-то перед Егором, на высоте примерно метра, кровь расплёскивалась о препятствие. Обо что-то, что возвышалось над полом в полушаге от Егора. Какая-то штука непонятного вида. Огромный валун?