Сыны Дуба
Шрифт:
У Джаза ничего этого не было.
Уставший до глубины души, он карабкался по краю ближайшего граака, каким-то образом силой воли поднимаясь от колена к бедру, к спине и шее.
Шадоат приближался, менее чем в четверти мили.
Может быть, она не причинит мне вреда, — подумал Джаз. Она обращалась с ним нежно, когда забрала его из тюрьмы. Тогда он видел в ней образ милосердия, спасителя, человека, которого нужно обожать.
Но именно
У него был только один шанс. Он брал отдохнувшего скакуна. Шадоат наверняка устанет. Он мог надеяться обогнать ее.
Он посмотрел в сторону. Валя перекидывала уздечку на очередного граака, прогоняя еще одного ребенка. У нее не будет времени уйти самой.
— Валя, — крикнул Джаз, — пойдем со мной. Он знал, что для его грака было бы опасно пытаться нести их обоих, но это был их единственный шанс.
Валя кинулась к нему, как будто собиралась залезть, но тут хлопнула его грааком по крупу и крикнула: Вверх!
Граак взлетел, вытянул шею и с тихим предупредительным криком бросился в бегство. Теплый вечерний воздух ударил Джаза в лицо и свистел в его волосах, и он почувствовал, как огромная рептилия взлетела под ним.
Валя осталась, понял он. Она отдает свою жизнь за меня.
Шадоат мчалась к нему, ее граак был в двадцати ярдах выше его. Ее лицо сияло неземной красотой, несмотря на шрамы от ожогов, и она сидела верхом на своем грааке с легкой грацией человека, обладавшего сотнями дарований.
Я был дураком, думая, что смогу сразиться с ней, — понял Джаз. Она все еще могущественный Рунный Лорд, и у меня нет шансов победить.
Джаз боялся, что она нырнет, и ее скакун вцепится в него, сбив Джаза с сиденья.
Но Валя крикнула: Мама, я здесь.
Шадоат повернулась лицом к пещере и погнала туда своего скакуна, желая отпустить Джаза.
Джаз чувствовал себя несчастным внутри, когда его граак нырнул к свободе.
В пещере все еще было несколько детей. Теперь они кричали, бросая своих скакунов и мчась в глубь пещеры в надежде спастись.
Джаз покупал свою жизнь вместе с ними.
49
ФАКЕЛОСИТЕЛЬ
В царствовании тьмы падшие увидели великий свет.
— из Оды Фаллиону
Осторожно, Фаллион пробрался в Крепость Посвящённых, убежденный, что в любой момент на него может устроить засаду дюжина стражников.
Но, проходя мимо маленькой караульной, где спали Абраваэль и обезьяна, он обнаружил, что там нет ничего, кроме койки.
Фаллион прошел вперед, мимо пекарни с открытым очагом, мимо коридора, который вел к еще нескольким помещениям стражи, затем к маслобойне и кухне. Внутри работала пара почтенных женщин.
В конце коридора он открыл дверь в затемненную комнату. Там он нашел Посвященных.
Комната была освещена несколькими свечами, достаточными для того, чтобы Фаллион мог все хорошо видеть.
В комнате было полно детей, десятки и десятки. Некоторые были совсем маленькими, не старше года или двух. Другие были ровесниками Фаллиона или старше.
Многие лежат на койках, инвалиды. Некоторые кричали или стонали от боли. Они дали силу и грацию, учитывая их зрение и красоту, и могли только задаваться вопросом, почему им так больно.
Конечно, Фаллион понял. Когда Шадоат захватывала город, она использовала стариков и немощных в качестве еды для своих стрэнги-саатов. Сильных она оставила бы в качестве рабочих. А их дети служили посвященными.
Оно больше походило на детскую, чем на крепость посвященных. Фаллион никогда не видел случая, чтобы Рунный Лорд забирал пожертвования у детей. Такой поступок был ужасен.
Но он понимал всю хитрость этого.
Фаллион стоял онемевший, словно раненый. Он не осмеливался идти вперед.
Он вспомнил, как Боренсон рыдал ночью, и Миррима предупреждала Фаллиона: Не повторяй наших ошибок.
За прошедшие годы он много раз слышал, как Боренсон кричал во сне. Теперь Фаллион начал понимать почему.
Он смотрел на лица детей: одни крепко спали, другие в ужасе смотрели на него, и тщетно искал взрослую цель, кого-то злого, кого-то жестокого, кого-то достойного смерти.
Он воображал, что слуги Шадоат будут такими же мерзкими, как и она. Он мечтал, что их жестокость будет написана на их лицах и что, убивая их, он будет чувствовать себя уверенным, что оказал миру услугу.
Но зла в этой комнате не было. Только невинность.
А потом он увидел ее там, на другом конце комнаты, менее чем в сорока футах от него. Молодая женщина с бледной кожей и темно-рыжими волосами дремлет, возможно, потерявшись во сне. За последние пять лет она постарела. Теперь ей было больше двадцати. Это была Рианна.
Не раздумывая, он пересек комнату и обнаружил, что смотрит вниз, пытаясь убедиться, что это действительно она.
За прошедшие годы он тысячу раз мечтал вернуться в Синдиллиан, чтобы спасти ее. Или ему приснилось, что она каким-то образом нашла к нему дорогу.
На ее лбу была высечена руна остроумия, шрам стал холодным белым и сморщился.
Она наделила Шадоат своим остроумием, — подумал Фэллион. Я мог бы убить ее сейчас, и она даже не узнает, что произошло. Я мог бы перерезать ей горло и нанести удар злу. Если я собираюсь сделать это, если я собираюсь защитить свой народ, то я должен сначала взять ее.