Сыны Дуба
Шрифт:
Мальчик захныкал, но не вырвался. Вместо этого он стоически сидел, глядя на Крулл-Мальдора, словно подстрекая ее принять его подарок.
Ведущий продолжил пение, подвел силу к Крулль-мальдору. Он покрутил его в воздухе, и толстые белые линии света держались в воздухе, куда бы ни направлялась сила, создавая змею света, которая извивалась по комнате.
Но когда светящаяся сила коснулась кожи Крулл-мальдора, раскаленный добела металл не обжег ее. Змея просто висела в воздухе, словно ожидая
Ведущая занервничала, попыталась потрогать Крулль-Мальдор в разных местах — живот, шею, здоровый на вид участок кожи на лбу.
Но ничего не помогло. Капли пота выступили у него на лбу, когда он обдумывал, как она могла бы наказать его за неудачу.
Мастер, — взмолился он, — лич не может получить дар… . Ты слишком далеко зашёл к смерти.
Это было именно то, чего и опасался Крулл-Мальдор. Она попыталась провести эксперимент, но он потерпел неудачу.
Это потому, что я не цепляюсь за свою плоть, — поняла она. Я дух, обитающий в кожаном мешке, не более того. Я имею форму живого существа, но я не похож на Вечных Рыцарей.
Она подумала несколько секунд и ответила ведущему. О, я могу принимать пожертвования. Но сначала мне нужно подобрать подходящее тело… .
17
Варварский берег
Ни один человек не является варваром в собственных глазах, но другие часто считают его варваром.
—Военачальник Храт
Шесть дней спустя над тихим, окутанным туманом морем доносились тихие крики чаек. На сером рассвете вода едва плескалась о корпус Птицы-заемщика, напоминая весь мир расплавленным свинцом.
Миррима выглянула за борт и почувствовала вкус соленого воздуха. Земля была недалеко. Она чувствовала его запах — осенние поля и влажная земля, недалеко.
Прошло пятьдесят два дня с тех пор, как семья покинула Ландесфаллен.
Пятьдесят два дня — это большой срок. Многое может измениться.
Мирриму мучили острые вопросы: что мы найдем в Рофехаване? Где находится Талон? Что случилось с другими моими детьми?
Море не давало ответов. Миррима была волшебницей, но в отличие от некоторых, кто был одарён аквамантией, она не могла предсказать судьбу человека, глядя в тихий пруд.
На мгновение ей показалось, что она заметила на воде тень — рыбацкое судно. Но он исчез в тумане так же бесшумно, как и появился, и она задумалась, был ли это сон.
Ее корабль лежал бесшумно, как бревно в воде. Она опустила парус час назад, а затем приказала кораблю остановиться. Небольшое заклинание удерживало густой туман. Это было несложно. Ветра не было, и даже без ее помощи утро было бы туманным.
Аат Ульбер вылез из трюма и вытер утренний сон с глаз. По
У нас поблизости есть земля, — сказала ему Миррима. Она не знала точно, где они находятся. На борту не было ни одного штурмана. Но они знали, что если плыть на запад достаточно долго, то наткнутся на континент. Но как далеко на север или юг они зашли? На севере находился Интернук, дом диких военачальников. Это было наиболее вероятное место для их пляжного отдыха. Но если бы они продвинулись достаточно далеко на юг, они могли бы высадиться на берег в Хаверсинде или Тооме — землях, которые были бы более гостеприимными.
Великан глубоко вздохнул, глубоко вдохнув воздух. Там есть порт, — сказал он. Я чувствую запах готовящегося огня.
У него хороший нюх, — подумала Миррима. Кланы воинов размножались, как охотничьи собаки, и дали ему хороший нюх вместе со всеми остальными.
— Да, — сказала Миррима. Если вы прислушаетесь, вы услышите рев туманных горнов вдалеке. Она бросила на него обеспокоенный взгляд.
Аат Ульбер молча стоял, пока не прозвучал долгий и глубокий звук рога. — Интернук, — сказал он тихо. — Мы приземлились в проклятом Интернуке.
Он бросил на нее обеспокоенный взгляд. Последние несколько дней им нечего было есть, кроме медвежьего мяса, старого кабана, кислого и прогорклого.
Миррима сказала: Я думаю, мне следует сойти на берег и купить свежих продуктов.
Аат Ульбер на мгновение придержал язык и посмотрел на нее краем глаза. Она знала, что он будет спорить. Он любил ее слишком сильно, чтобы позволить ей пойти на риск.
Я буду первым, кто поедет в город, — сказал он.
Почему ты? — потребовала Миррима.
Я самый большой, сказал он. Если кто-нибудь доставит мне неприятности, я смогу их раздавить.
Она знала, что он приведёт такой аргумент. Ты самый большой, и тебя легче всего заметить, — сказала она. Ты привлечешь слишком много внимания.
Твои темные волосы привлекут почти столько же внимания. И вы говорите с акцентом Хередона. Я всегда производил хорошее впечатление на интернуковского акцента.
Достаточно справедливо высмеивать военачальников на пьяном пиру, но это не пир, и это не наши друзья. Они тебя заметят через минуту!
— Последнее, что я слышал, это то, что в Интернуке быть мистаррианцем не противоречит закону, — прорычал Аат Ульбер.
Последнее, что я слышал, военачальники Интернука использовали мистаррианцев в качестве приманки для медведей на арене.
— Пусть, — сказал Аат Ульбер. Последний медведь, с которым я столкнулся, не очень хорошо справился.