«Сыны Рахили». Еврейские депутаты в Российской империи. 1772–1825
Шрифт:
Ранние маскилы (еврейские просветители) не имели никаких полномочий ни со стороны еврейского населения, ни со стороны власти, но тем не менее считали себя вправе говорить от лица еврейского населения.
Эти формы представительства большей частью не имели жестких границ между собой и могли перетекать одна в другую. Этой ситуации соответствовало отсутствие четкой терминологической дифференциации между различными формами еврейского представительства в российских делопроизводственных документах. Иногда одни и те же лица могли именоваться и «депутатами», и «поверенными», но фактически принадлежать к одной из этих групп. Нередким был также переход одних и тех же лиц от одной формы представительства к другой (член кагала мог стать поверенным или депутатом, штадлан второго типа или маскил, владеющий «языком власти», мог получить полномочия от кагала и т. п.).
Считаю своим долгом выразить признательность В.Е. Кельнеру, Ш. Штампферу, И. Лурье, Б. Горовицу, В.М. Лукину, Д.З. Фельдману, а также сотрудникам Санкт-Петербургского института истории РАН, Европейского Университета в
Глава 1
«ПРОСВЕЩЕННЫЕ ЕВРЕИ»
И
«СТАРОЗАКОННЫЕ ПОМЕЩИКИ».
1773–1801 гг.
В еврейском предании о депутации евреев местечка Дубровно к Екатерине II рассказывается о том, как Г.А. Потемкин, владелец Дубровно, решил построить на своих землях ткацкую фабрику и заставить местных евреев там работать. Евреи восприняли такую перспективу как страшное бедствие, собрали общинный сход и решили пойти к самой императрице с жалобой на ее фаворита. Долго думали евреи Дубровно, как повлиять на Екатерину, и решили дать ей крупную взятку. Выбрали двух депутатов и отправили в Петербург. Представ перед императрицей, депутаты обещали ей «дать десять тысяч рублей, а то и больше», лишь бы в Дубровно не строили фабрику. «Дураки!» – воскликнула просвещенная императрица, но решение о постройке фабрики все-таки велела отменить [129] .
129
Litvin S. Yiddishe neshomes. New York, 1916. B. 1. K. 22.
Реальный опыт еврейских депутаций конца XVIII в. был далек от добродушно-насмешливого изображения народного предания. Еврейские ходатаи умело пользовались в своих прошениях языком официальных документов и терминами политического лексикона и зачастую добивались значительного успеха в диалоге с властью.
К моменту перехода части польских земель под власть Российской империи традиции политической культуры евреев данного региона насчитывали несколько веков. Каждая община воспринимала себя как независимая от других и считала себя представителем всего еврейского народа, «кнэсет Исраэль».
В общине существовала определенная группа семей, удерживавшая все посты в кагале и общинных организациях. Принадлежность к еврейской элите определялась в основном тремя факторами: происхождением, имущественным статусом и талмудической ученостью. Таким образом, в еврейском обществе существовала своего рода аристократия [130] . Именно из этого слоя в подавляющем большинстве случаев рекрутировались штадланы (ходатаи), деятельность которых приравнивалась традицией к изучению Торы [131] . Одновременно деятельность штадлана, постоянно соприкасавшегося с иноверцами и предметами «чуждых культов», связывалась с ритуальной нечистотой. Противоречивый комплекс символических представлений, связанных со штадланами, был впоследствии в значительной степени экстраполирован на еврейских депутатов.
130
О еврейской общинной организации в Речи Посполитой XVIII в. см.: Барталь И. От общины к нации: евреи Восточной Европы в 1772–1881 гг. М.; Иерусалим, 2007. С. 28–36.
131
О дискурсе и практике штадланута в польско-литовском государстве начала Нового времени см.: Ury S. The Shtadlan of the Polish-Lithuanian Commonwealth: Noble Advocate or Unbridled Opportunist? // Polin. 2002. Vol. 15. P. 267–299. О понимании штадланута в позднеимперской России: Клиер Дж. Д. Круг Гинцбургов и политика штадланута в императорской России // Вестник Еврейского университета в Москве. 1995. № 3 (10). С. 38–55. При всем обилии литературы о штадлануте само понятие представляется недостаточно концептуализированным. По нашему мнению, следует разграничивать по крайней мере три значения понятия «штадланут»: 1. «Штадланут старого типа», характерный для Польско-Литовского государства, когда имела место формальная процедура легитимации штадланов общиной или надобщинной организацией; 2. «Штадланут нового типа», основанный на неформальных связях с представителями власти и не обеспеченный официальными полномочиями со стороны как общин, так и власти (наподобие деятельности семьи Гинцбургов); 3. Штадланут как определенная функция, разновидность культурной практики, с которой связываются определенные символические представления.
Еврейская верхушка зачастую воспринималась обществом Речи Посполитой как своего рода «еврейская шляхта». В одном случае даже имело место присвоение шляхетского достоинства еврею, продолжавшему исповедовать иудаизм. Этот статус продолжал сохраняться и за его потомками [132] . Представители верхнего слоя еврейского общества часто именовались в документах «панами». Таким образом, имелись определенные предпосылки к аннобилизации еврейской элиты. Эти тенденции вызывали протест польского дворянства, не желавшего включать в себя представителей «skonfederowanej Izraelskiej szlachty» [133] . Так, участники сеймика в Сандомире 1699 г. обсуждали вопрос, как обуздать
132
Откупщик Михель Юзефович получил жалованную грамоту на шляхетство от Сигизмунда I 20 апреля 1525 г. (Бершадский С.А. Документы и регесты к истории литовских евреев. СПб., 1882. Т. 1. С .103). Дворянский статус признавался и за потомками Юзефовича, принявшими фамильное прозвище Михелевич. Так, когда в 1605 г. И. Михелевич был убит владельцем арендовавшегося им имения, отягчающим обстоятельством послужило то, что «тот Ицхак Михелевич жид с предков своих есть учтивый шляхтич» (Акты, издаваемые Виленской комиссиею для разбора древних актов. Вильна, 1901. Т. XXVIII. С. 70).
133
Так представители кагалов именуются в анонимном политическом памфлете 1767 г. (Балабан М. Политический пасквиль эпохи Радомской конфедерации // Еврейская старина. 1909. № 2. С. 102)
134
Опубл.: Polska: Dzieje narodu, paсstwa i kultury. Poznan, 1994. Vol. 2. P. 431. Другие значения выражения «po kawalersku»: «по-рыцарски», «галантно».
Проект Беньямина Шпеера
В 1772 г. после первого раздела Польши к России отошли обширные территории с проживавшим на них еврейским населением. Новые земли были разделены на две большие губернии: Псковскую (впоследствии Полоцкая, Витебская) и Могилевскую. «Плакат о переходе Белоруссии к России», приложенный к именному указу Екатерины II генерал-губернатору З.Г. Чернышеву от 16 августа 1772 г., гарантировал всем проживающим на данной территории уравнение в правах с остальными подданными [135] . Согласно этому документу, различные группы населения присоединенных земель приравнивались в правовом отношении к соответствующим социальным слоям населения Российской империи. Но ввиду того что в Российской империи евреи не имели до раздела Польши никакого признанного статуса, им было обещано (со ссылкой на «человеколюбие» императрицы, не позволяющее исключить евреев «из общей всем милости») сохранение всех прав, которыми они обладали ранее.
135
ПСЗ 1. Т. XIX. 13850. 16 августа 1772 г.
Порядок административного управления и взимания податей с евреев определялся распоряжением императрицы «с жидов сбор положить поголовный по одному рублю с каждой головы и приписать их к кагалам, которые учредить по распоряжению губернаторов и по надобности» [136] . Кагалам губернских и уездных городов, которые стали именоваться губернскими и уездными кагалами, были приданы апелляционные функции. Была, таким образом, установлена искусственно созданная иерархия, не соответствовавшая реальной структуре независимых друг от друга еврейских общин.
136
ПСЗ 1. Т. XIX. 13865. 13 сентября 1772 г.
Внешней функцией кагала являлся сбор податей и передача их в государственную казну. При этом кагал имел право самостоятельно определять, сколько должен платить каждый член еврейской общины. Кагал выдавал паспорта членам общины каждый раз, когда происходила перемена места жительства, отлучка по делам и т. п.
О настроениях, которые смена подданства пробудила у еврейского населения, можно судить по весьма ограниченному количеству источников. Могилевский купец Беньямин Шпеер, человек богатый и имевший, по некоторым данным, еще до раздела Польши связи с российской администрацией, попытался выступить перед властью в роли выразителя еврейских интересов.
Шпеер впервые упоминается в российских источниках в связи со специфической ситуацией, при которой евреи, официально не имевшие права поселения в Российской империи, могли в исключительных случаях, фактически в обход закона, проживать и вести коммерческую деятельность на территории империи. Шпеер, наряду с братом его жены Беньямином Бером, упоминается в числе еврейских купцов, которым было разрешено проживать и торговать в Риге при условии, что они будут финансировать поселение своих единоверцев в Новороссии [137] . Когда генерал-губернатор Ю.Ю. Броун распорядился выселить всех евреев из Риги под предлогом установления карантина от моровой язвы, Шпеер обращался с безуспешными ходатайствами к Екатерине II [138] .
137
О предпринимательской деятельности этих и других «новороссийских купцов» см.: Фельдман Д.З. Страницы истории евреев в России XVIII–XIX вв. Опыт архивного исследования. М., 2005. С. 234–238.
138
Оршанский И. Г. Из новейшей истории евреев в России // Еврейская библиотека. СПб., 1872. Т. 2. С. 209.