Сыскарь Его Величества
Шрифт:
И Кащей уверенно направился по коридору. Все окружающие засеменили за ним. Странно, но оставаться одному, чтобы подождать Кащея здесь, в коридоре, или в одной из комнат, не нашлось.
После выхода из замка на свежий воздух, все, не сговариваясь, задышали полной грудью, словно внутри дворца этого сделать было решительно невозможно. Кащей только усмехнулся краем рта:
– Как же вы, господа хорошие, в склеп спускаться собираетесь? Ведь там, смею заметить, мрачновато…
И всё же, небольшая процессия продвигалась вперёд, след в след за Кащеем. Степан, который брёл сразу за хозяином, оглянулся. Сосредоточенная Василиса словно бы выплетала тонкими, нервными пальцами
Благо, идти пришлось недалеко. Как Кащей и рассказывал. Мрачная, из чёрного камня, усыпальница вросла в землю почти под самой стеной замка. Кащей первым подошёл к тяжёлой, дубовой двери и потянул за скобу. Противный, скрипучий звук, казалось ввинтился в уши, заставляя морщиться от неприятных ощущений.
– Вы пока спускайтесь потихоньку, – оглянулся Кащей, – А я чуть вперёд пойду. Надо мне разные ловушки разрядить. А то – мало ли?
И он нырнул в тёмный проём склепа.
– А факелы… – растерялся Степан, и уже упавшим голосом переспросил черноту, – Факелов нет ли, гражданин Кащей?..
– У-у-у… – гулко и страшно ответило эхо.
– Вон факел, в скобе на стене торчит, – негромко сказала Василиса, ткнув пальцем в нужную сторону, – Возьми себе… а впрочем, дай-ка сюда… я немного поправлю… вот так!
Факел вспыхнул, да ещё не зеленоватым светом, как ожидал Степан, а обычным, весёлым, оранжево-жёлтым огнём. И сразу все приободрились.
– Пошли! – попытался протолкаться вперёд Илья Муромец, – Посмотрим, про какие такие страсти-мордасти он нам рассказывал! Ну-ка пусти!
– Нет! – угрюмо возразил Степан, – В интересах следствия, позвольте мне идти первым! А то вы тут все следы затопчите! А мне каждый след – важная улика!
– Ладно, иди первым… – как-то очень быстро согласился Илья, – Ежели в интересах следствия…
Сыскарь потоптался на пороге, глубоко вздохнул, и шагнул по ступеням вниз. Словно в чёрную, прожорливую пасть шагнул. Из проёма тянуло холодом и смрадом.
* * *
Страх? Ужас? Жуть? Кошмар? Паника? Предынфарктное состояние? Слова какие-то…мелкие! Объединить бы их в одно слово, увеличить раз в десять – вот тогда можно описать состояние нормального человека, спускающегося в кащеев склеп! Рыжий Степан шёл на подгибающихся ногах, чувствовал, как трясутся поджилки, и каждый шаг давался ему ценой невероятных усилий.
Шагов слышно не было. Точнее… точнее они слышались, но не в такт с настоящими шагами! Казалось, рядом, бок о бок, идёт кто-то грузный и невидимый, и вот его-то шаги и можно услышать, а свои – ну никак! А ещё эхом разносились то чьи-то быстрые топотки, то тяжёлая, неумолимая, каменная походка. Чёрная тьма вокруг сгущалась и уплотнялась с каждой ступенькой. И, вроде бы это невозможно по законам природы, ан есть! Если вначале факел освещал вокруг себя пространство больше чем на сажень, потом это пространство сузилось до аршина, а теперь можно было увидеть хоть что-то едва на локоть. Степану приходилось наклонять факел вперёд, чтобы рассмотреть хоть что-то.
А посмотреть было на что! Вон, замер у стены скелет! Не сам по себе замер. Похоже, что выскочило из стены долгомерное копьё, пробило насквозь любопытного
А звуки?! Про шаги уже сказано, да если бы только шаги! Где-то вдалеке, на пределе слышимости, не то стоны, не то злобный хохот. А внезапное шипение под ногами?! А нежданный свист крыльев?! А скрежет и щёлканье возле уха?! А еле слышный металлический звон, словно на ветру кандалы раскачиваются? Или повешенные покойники в кандалах… И шёпот… Не разобрать слов, только по тону можно догадаться, что кто-то стонет, кто-то молит о помощи, кто-то жалуется, а кто-то навеки с белым светом прощается.
А запахи?! Тяжёлый, трупный запах просто волнами качался, то забивая нос и рот, то позволяя сделать короткий, судорожный вдох.
Прав Кащей! Спускаются сюда люди любой окраски волос, а выходят одинаковыми: седыми!
Степану показалось, что очередная ступенька под ним шевельнулась и он в испуге отдёрнул ногу. Что-то зашипело под ногой и, вроде бы, уползло… Рыжего шатнуло и он невольно упёрся свободной, левой рукой о стенку. Прямо в чёрное пятно на стене.
Пятно оказалось влажным. Степан поднёс дрожащую левую ладонь ближе к свету… Не чёрное оказалось то мокрое пятно! Красное… И ведь, как сыскарь, хотел он лизнуть красный палец, чтобы окончательно определить, солёно ли? Хотел, и не мог себя заставить. Но всем своим существом был уверен – солёно! Кровь – она же завсегда солёная?..
Ступени кончились. Ход разветвлялся на три стороны: налево, вперёд и направо. Куда теперь? Кащей о подобном умолчал. Степан на секунду замер, прислушиваясь, и пытаясь определить направление по слуху, и в этот самый момент левый проход осветился призрачным, зелёным светом, и оттуда беззвучно выкатилось что-то чёрное, огромное, лохматое, страшное до дрожи…
Степан не выдержал и припал на одно колено. В конце концов, он не воин, и вообще он без оружия! На шаг позади него коротко лязгнуло. Илья в долю секунды выхватил свой волшебный меч и встал в боевую позицию. Ещё на шаг позади что-то вспыхнуло радужно-полосатым светом, и вроде бы разделилось на две половины. Василиса со своим колдовством! В каждой руке по заклинанию! И ещё на шаг сзади раздалось «…твою мать!» с таким четырёхэтажным вывертом, что только диву даться! И тоже послышался протяжный шелест стали, вынимаемой из ножен.
– Вы что? Испугались?.. – удивился Кащей и покосился на свою огромную, косматую тень, колышущуюся на противоположной стене, – Вот этого?! Да, ладно! Ни за что не поверю! Тоже мне… шутники… Ладно, ловушки я разрядил, прошу всех за мной!
И он снова нырнул в левый проход.
Сердце Степана гулко стучало о рёбра и никак не хотело успокоиться. Хотя больше, вроде бы, никаких страстей и не случилось. Только в одном месте Кащей приостановился.
– Кыш-кыш… – добродушно сказал он и сделал жест кистью руки, – Брысь отсюда…