Та, что приходит вопреки
Шрифт:
В хосписе она продержалась месяц. Оттуда она вынесла кипу обрывочных медицинских сведений и неуемное отвращение к смерти. Сепсис, пневмоторакс, гемоторакс - раненого подстерегает много опасностей. Тама меняла повязки, перестилала Димуру постель, кипятила настои из немногих знакомых трав, что нашла на кухне.
И думала, думала, думала, силясь найти выход.
Иногда становилось совсем плохо. Тогда Тама доставала «дерринджер» и смотрела на мечущегося в бреду Димура. Ей представлялось, как она накрывает лицо раненого одеялом, жмет на курок - и прочь. К Валентину
Бог знает, что останавливало ее. Валентину она не верила. Кроме того, ей страшно было покидать безвременье, царившее в доме Димура. За порогом время текло как обычно, и она боялась, что не успеет.
Когда это случилось последний раз, в дверь позвонили. Спрятав оружие, Тама выбежала в прихожую. За дверью стоял хмурый мешковатый мальчишка лет пятнадцати.
– А это… - деловито произнес он.
– К рыцарям сорока островов отсюда отправляют?
– Куда-куда?
– Ясно…
Вокруг гостя кружились темно-синие искорки. Больше всего их было вокруг рукояти старой истертой шпаги, спортивного эспадрона.
– Ты входи, - Тама посторонилась, пропуская мальчишку.
– Сейчас что-нибудь сообразим.
Выяснилось, что прибыл он из девяносто пятого. С благоговейным ужасом, в глазах слушал он рассказы о Москве будущего. «World of Warcraft», третий «Doom», мобильники, возня с Плутоном, mp3-шки - его интересовало все.
Тама отдала ему на растерзание свой мобильник, а сама быстренько перелистала справочник. Оказалось, что темно-синяя аура с блочной зубцовкой - это послание на Альтаир.
Обломок спортивного эспадрона, которым был вооружен мальчишка, отправился в портал. Чувствуя неловкость, Тама рассказала гостю о посланиях. Узнав, что мир мечты заканчивается Димуровой кухней, мальчишка позорно разревелся. Далее случилась знакомая сцена. Мальчишка набивался в юнги, в оруженосцы, посудомойки, наконец. Грозил, льстил, умолял. Тама была непреклонна. Уже на пороге он обернулся.
– Вам хорошо… - сдерживая слезы, сказал он.
– У вас вон приключения на каждом шагу, а я?.. Это несправедливо!
Когда дверь за гостем закрылась, Тама рассмеялась. В смехе этом уходило напряжение последних дней, боль и страх за Стэна, тягучее одиночество безвременья. И, словно откликаясь на этот смех, заворочался на тюфяке Димур:
– Ты здесь, гил? Хорошо. Свари чаю.
Тама опрометью бросилась на кухню. Игрушечный щенок на холодильнике из последних сил цеплялся лапами за край, и Тама пересадила его в безопасное место.
– Скорей. Скорей, - подбадривала она себя.
– Сейчас все решится.
Чаев у Димура было много. Банку с «Гилеанским маком» Тама на всякий случай отодвинула. И «Хохотушку илама» тоже. Ишь, цыпа. Интересные чаечки у него водятся… «Гриб полетани», «Отрав твар»… или как-то по-другому? А вот «Темный пустошанг» заварим. Кружки, чайник на поднос - и пулей господней обратно.
За то время, что Тама возилась на кухне, Димур ожил. Уселся, уютно скрестив ноги, по уши закутался в одеяло. Таме он напоминал гипсового Будду из магазинчика «Путь к себе».
–
– Он приказал мне вас убить.
– Я знаю.
– А иначе он Стэна… Стэн…
– И это знаю. Что ты решила? Убьешь?
– Теперь уже нет. Наверное… Димур, а может быть, ты поможешь? Ты ведь мастер! Ты же из револьвера - бац-бац, ваших нет!
– Она прищурилась и помахала в воздухе указательным пальцем.
– Пожалуйста!
– Не могу. Валентин несет таму. Он под моей защитой - как и ты.
– Но это же несправедливо!
– А справедливости не существует. Есть лишь стрелки с хорошей реакцией. Ты помнишь, как пришла ко мне в первый раз?
– Да.
– Ты хотела спасти своего мяна. Это нарушало все на свете - нопу, закон, здравый смысл, - но ты действительно любишь его, маленькая безрассудная гил. Любовь - это то, что приходит вопреки.
– Так письмо дошло?
– Да.
– Но ведь ли-ша! Я же сама видела, как часы - об пол!
– Посмотри в зеркало, гил. Что ты там видишь?
Тама подошла к зеркалу. Оловянная гладь протаяла, впуская в себя комнату, часть стены и саму Таму.
Ох и видик… Синячище, губа рассечена. А прическа-то! Она потянулась за расческой и замерла. Вокруг отражения колыхалось золотистое марево с редкими лучиками протуберанцев. Даже без Димуровой книги было ясно, что это аура Земли.
Свечение не было привязано ни к какому предмету. «Так вот почему в перестрелке меня не зацепило. Только заколку расплющило…» - с удивлением подумала она.
И все стало на свои места. Послание, предупредившее Стэна о бандитской засаде, - вот оно, перед зеркалом. Сама Тама. Только оно еще не отправлено. А для колдовской почты Димура времени не существует. Прыгни она в портал сейчас, через год, через двадцать - все равно окажется рядом со Стэном в нужный момент.
Изображение в зеркале затянулось дымкой. Тама поежилась.
– А что будет, если я - туда?
– Не знаю. Обычно артеак разрушается. Иногда превращается во что-нибудь интересное. Но прежним не остается никогда. Если хочешь, я дам знать на Бравату. Мастера судьбы с радостью окажут тебе гостеприимство.
Другой мир! Как она мечтала об этом когда-то…
– А Стэн - я точно окажусь рядом с ним?
– Да.
– Тогда я иду к нему.
– Подожди. У меня для тебя есть подарок.
– Димур вытащил что-то из-под подушки, пошептал, а потом протянул Таме.
– Я-человек молю о прощении, гил.
– За что, мян Димур?
– Я усомнился в тебе. Те, кто любит по-настоящему, несут жизнь, а не смерть. Ты вернула меня на дорогу, и я-человек говорю: спасибо тебе.
В Тамину ладонь упали два патрона от «дерринджера». Не веря своим глазам, она вытащила пистолет: разряжен! Но как? Когда?!