Та, которую я...
Шрифт:
До десяти лет магия им недоступна.
И то, что Ритуал проходит вечером — не случайность или прихоть, а устоявшееся правило. Сын хранителя вычитал в старых книгах, что делается это умышленно. В давности предводители родов были чрезвычайно жестокими, может, этого требовали те времена. Видимо, раньше часто происходило так, что Очаг не принимал даже прямых наследников рода.
Вот те жестокосердные правители и избавлялись наступившей ночью от неудачного потомства, чтобы скрыть свой позор. Убивали «бракованных» отпрысков рода,
— А что, прямо настоящих юных аристократов источник может уничтожить? — удивился я.
— Не знаю, но в летописях говорится о таком, — кивнул Балисгор. — Может, для острастки, а может, и правда.
Я расплылся в непроизвольной улыбке, мысленно представив, как Очаг во время Ритуала превращает хмыря в кучку пепла…
Приближался вечер, а значит, и Ритуал. Семейство всё еще пировало. Я испугался, что они сразу из обеденного зала отправятся к Родовому Очагу, и могу об этом не узнать. Поэтому крутился неподалеку, поглядывая на двери, и прислушиваясь к доносящимся голосам.
Меня само собой на пир не приглашали. Я не член семьи.
Уже раз пять принимал окончательное и бесповоротное решение уйти в свои покои. Не всё ли равно: станет хмырь полноправным аристократом или только наполовину?
Но вот та придуманная мною кучка пепла — так и стояла перед глазами. И меня буквально раздирало желание увидеть ее воочию, а не только в своих фантазиях.
Наконец-то дождался.
Свернув пирушку, аристократы выдвинулись к магическому источнику. Я увязался за ними. Мне ведь князь предлагал «ради собственного интереса» побывать на всех этапах церемонии.
Вот я и побываю.
Я и не подозревал, что самый важный ритуал будет весьма скоротечным. Промедли я еще немного — и точно бы опоздал.
Собравшись возле Родового Очага, семейство выстроилось привычным полукругом. К пламени источника подошел князь и подозвал к себе Акакия. Велев ему преклонить колено, глава рода положил ему руку на голову и отчетливо произнес:
— Жалую тебе княжеский титул. Влейся в нашу семью и стань одним из нас.
«Самозванец» поднялся, и князь вручил ему запонки в открытом футляре.
Это меня почему-то развеселило, и я подумал: «Вот так магическое оружие! Будто насмешка». Но на самом деле это мое оскорбленное эго просто искало любой пусть даже и незначительный повод, чтобы посмеяться над хмырем.
Акакий примостил запонки, сверкающие драгоценными каменьями, к рукавам и повернулся лицом к источнику.
Вдруг пламя Родового Очага метнулось к нему. И оно непросто коснулось его языками, а полностью объяло и поглотило, скрыв с глаз.
С затаенным злорадством я уставился вниз, на каменные напольные плиты, чтобы первым разглядеть кучку пепла, оставшуюся от самозванца…
Но как же я оторопел, когда пламя, взметнувшись высоко
И тут же его «смешные» запонки так полыхнули ярко-зеленым светом, что стало больно глазам…
Я тупо плелся следом за всеми, в моей голове никак не укладывалось то, что произошло на моих глазах. Наверное, заметив мой встревоженно-озадаченный вид, ко мне подошел Балистар.
— Очаг его принял?! Вот этого хмыря?! Но как такое могло случиться? — едва шевеля губами, выдохнул я.
Хранитель усмехнулся, ухватив свою всклоченную бороду:
— А ты чего ждал? Возможно, он и вправду отпрыск брата нашего князя, а быть может, Очаг принял такое решение из-за надвигающейся войны…
Я хотел привести в порядок свои мысли на полигоне. Но его уж заняли. Лили обучала обретенного сводного брата базовым фамильным заклинаниям.
Я уселся прямо на землю поодаль и рассеяно наблюдал за яркими зелеными вспышками в вечерней полумгле. У Акакия пока не получалось, всё что он мог — это только «вспыхивать» и слепить зеленым светом.
Ну, хоть это меня радовало.
Не нравился мне этот «прыщ», неожиданно выскочивший как черт из табакерки. Он терпеливо дожидался своего часа, отсиживаясь до поры до времени в тихом углу княжества, и наверняка он полон амбиций. В общем-то, как и любой, прытко скакнувший — «из грязи в князи».
И мне было неважно: по праву крови он получил титул или Очаг просто пополнил число вояк с фамильной магией рода Даарр.
Я его, этого хмыря Акакия, тихо, но всем сердцем возненавидел.
Правда, он ведь мне ничего плохого и не сделал.
Но я чувствовал, что это всего лишь вопрос времени…
Глава 25
Этот поганец Акакий умудрился чуть ли не сразу же расположить к себе всё благородное семейство. Я с раздражением наблюдал, как весело с ним общалась и Аделаида. По-моему, она проводила с хмырем больше времени, чем того требовали семейные обязательства. На пару с Лили она обучала новоиспеченного аристократа светским манерам и, конечно же, фамильной магии.
Неприятную картину усугубляли те моменты, когда Лили отсутствовала по каким-либо причинам, а Адель наедине с Акакием заливисто хохотала и вела себя не как княжна, а как его близкая подружка и даже больше…
Ко всему прочему и князь открыто благоволил ему.
Конечно, я психовал. По-детски! Наливаясь злобой и темной ненавистью! Меня заменили! Нашли себе нового любимчика!
Этот гнусный тип с противным прилизанным проборчиком и слащавой физиономией прочно занял мое место!
Глупо было поддаваться подобным чувствам, но ничего с собой я поделать не мог и старался держаться как можно дальше от знати.