Табу
Шрифт:
— Разумеется. Мы узнали, кто это делает. Но лично я никак не могу взять в толк, зачем ему это надо.
Джесс едва заметно улыбнулась:
— Ну, выяснить мотивацию поступков того или иного индивидуума всегда непростая задача. В самом деле, как можно понять чувства человека, если не знаешь, что ему довелось пережить?
Уставшая от подобных разговоров и словесных игр, Рейли неожиданно для себя перешла прямо к сути дела:
— К чему все это, Джесс? Почему ты убиваешь невинных людей? И почему здесь, в Дублине?
Джесс пожала плечами:
— Двенадцать лет — это большой срок, Рейли, очень большой. Особенно если тебя
«Поддерживай с ней беседу… Главное, чтобы она продолжала говорить, пока Крис ищет возможность проникнуть в дом через заднюю дверь или окно, выходящее на задний двор».
— Но ты не похожа на них, — сказала Рейли. — Ты была ребенком, когда туда попала. Испуганным ребенком, который зашел слишком далеко и испытывал ужас от содеянного.
— Возможно, я действительно была такой, как ты говоришь, когда впервые вошла в ворота тюрьмы, — сказала Джесс, и ее лицо на короткое время приобрело печальное, даже меланхолическое выражение. Это особенно удивило Рейли, которая хорошо знала, кто перед ней. — Но если голова у тебя работает нормально, то со временем ты находишь способ адаптации, позволяющий приспособиться к окружающим условиям и выжить. — Она пристально посмотрела на Рейли. — И я адаптировалась к ситуации и выжила. А кроме того, много чего узнала о людях и влиянии родителей на детей. О том, в частности, до какой степени они могут испоганить тебе жизнь.
— Но ты же теперь на свободе, Джесс. Ты выжила. Зачем продолжать эти ужасные игры? Почему бы тебе не остановиться — прямо сейчас?
Джесс вызывающе посмотрела на сестру:
— И что делать дальше?
— Я не сказала, что готова отпустить тебя, — продолжала Рейли, понимая, что несет чушь, но любой ценой стремясь удержать внимание сестры. — На сей раз ты переступила все мыслимые пределы. С другой стороны, здесь не существует смертной казни, и одно это уже очень и очень неплохо…
Двенадцать лет тщательно скрываемой от посторонних горечи разом откликнулись в тоне Джесс.
— Неужели? Предлагаешь вернуться в тюрьму и сидеть там до скончания дней?
— Мы с отцом живем здесь, в Дублине, и будем навещать тебя…
Джесс невесело рассмеялась:
— И у нас снова будет большая счастливая семья, да? — Джесс покачала головой. — Мертвая развратная мать, сумасшедшая дочь за решеткой и заботливые отец и сестра, которые каждое воскресенье приходят на свидание, принося с собой свежие газеты, фруктовые пирожные и запахи окружающего мира? Ну уж нет. Мне это не подходит. — Она подошла к стоявшему на скамье портативному компьютеру и бросила взгляда на дисплей.
— А что тебе подходит? — спросила Рейли. — Какой смысл в твоих нынешних деяниях? И когда все это кончится?
Сидя в гостиной на диване, Рейли с ума сходила от беспокойства, не зная, чего ожидать в следующую минуту. И самое главное: где отец, куда запропастился Крис?
Она наклонилась, пытаясь понять, что делает Джесс за компьютером.
— Что ты там высматриваешь? — спросила она.
— Чудесная штука — эти компьютеры, — невозмутимым тоном ответила Джесс. — Знаешь ли ты,
По мере того как сознание Рейли усваивало эту информацию, до нее стал доходить смысл сказанного.
— Так вот, значит, как ты меня выследила?..
Неожиданно Джесс повернула компьютер так, чтобы Рейли могла видеть изображение на дисплее.
— Но это еще далеко не все, на что они способны, — заметила она холодным голосом.
Рейли поднялась с дивана и устремила взгляд на дисплей. Он был разделен на четыре сектора, и каждый из них демонстрировал то, что панорамировала одна из четырех камер слежения, установленных снаружи дома. Вот дьявольщина! Она не заметила ни одной, поскольку при подходе к дому с головой ушла в мысли о том, что ждет ее внутри. На дисплее в трех секторах не просматривалось ничего, кроме орошаемой дождем растительности, но четвертая камера, отслеживавшая задний двор, показала Криса, пытавшегося открыть заднюю дверь с помощью какого-то садового инструмента.
— Вот он! А то я все время задавалась вопросом, куда подевался твой бойфренд, — мрачно ухмыляясь, сказала Джесс.
— Он не мой бойфренд, — бросила Рейли, придвигаясь к сестре чуть ближе и всем сердцем желая, чтобы та ослабила бдительность, предоставив ей шанс завладеть оружием.
— Он уже почти вошел! Пора его поприветствовать. — Джесс отвела глаза от дисплея, повернулась к Рейли, и та чуть не подпрыгнула от неожиданности.
Джесс навела на нее пистолет.
— Повернись!
— Джесс!..
— Повернись, я сказала!
Поняв, что просить сестру о чем-либо бесполезно, Рейли выполнила ее распоряжение и повернулась лицом к стене. В следующее мгновение Джесс, несильно размахнувшись, нанесла ей удар стволом пистолета по затылку чуть ниже уха.
Рейли, ощутив острую боль, пронзившую мозг, камнем упала на пол и осталась лежать без движения. Джесс посмотрела сверху вниз на ее неподвижное тело и улыбнулась уголками губ:
— Не скучай, я скоро вернусь.
Глава сорок третья
Крис осмотрел дом со стороны заднего двора, но не обнаружил ни единого проема, через который можно было бы незаметно и без шума проскользнуть внутрь. Все окна были зашторены и закрыты на щеколды; кроме того, он не заметил ни одной приоткрытой хотя бы на долю дюйма форточки и возложил все надежды на заднюю деревянную дверь, изготовленную более полувека назад. От времени и непогоды доски рассохлись и покоробились, и при наличии подходящего инструмента не составило бы большого труда взломать ее или просто снять с петель. Такое у него по крайней мере сложилось впечатление. С другой стороны, ему предстояло действовать с максимальной осторожностью, так как посторонние звуки могли привлечь внимание Джесс, и Крис очень надеялся, что Рейли удастся отвлечь ее разговорами на семейные темы. Завершив осмотр, Крис, прежде чем приступить к активным действиям, позвонил по мобильному телефону Кеннеди, пообещавшему немедленно отправиться в отделение полиции в Брее и поднять там тревогу. Крис подумал, что если им с Рейли повезет, то ребята из Брея будут здесь через полчаса, максимум минут через сорок.