Тафгай. Том 9
Шрифт:
Почувствовали перемену в нашем настроении и зрители на трибунах. И уже кое-где стали слышны выкрики: "Шайбу! Шайбу!'. А вот ложа для почётных гостей сегодня пустовала. Товарищ Брежнев смотреть на то, как наша команда по его приказу будет сдавать игру, почему-то не пожелал. Вообще у наших первых лиц государства издревле так повелось, если где-то какая-то победа, то они тут как тут, а если провал или неудача, то они как бы и ни при чём. Это бояре не досмотрели, вот боярам и предъявляйте свои беспочвенные претензии за фиаско. А сакральную, почти святую фигуру царя трогать не моги.
Засуетился на скамейке запасных и канадский наставник гостей Боб Пулфорд. Кстати, Пулфорд в 1976 году возглавит сборную США
— Держите Большого Тафа! Внимательней с Тафом! Внимательней! — орал от борта Боб Пулфорд, предчувствуя, что гол назревает, когда моя тройка нападения прижала его парней к воротам Вашона.
В этот момент в левом закруглении заложил резкую «улитку» Боря Александров, а на синей линии ближе к левому борту постучал клюшкой по льду Валерий Васильев.
— Сыграй через зад! — рявкнул я, имея в виду, чтобы наш юный гений прорыва отдал шайбу на синюю линию.
— Сам туда иди, — буркнул Борис и, тут же получив сильный удар в бок, грохнулся на лёд.
Однако каким-то чудом шайба отлетела в моём направлении, но бросить по воротам мне не позволил высокий и широкоплечий защитник гостей Терри Харпер. Он клюшкой двинул меня в спину, и я, теряя равновесие, лишь в последний момент смог зацепить шайбу крюком и откинуть её на синюю линию. А что сделал с этой шайбой Васильев, уже не рассмотрел. Зато когда развернулся и врезал Харперу в ответ, атака на ворота гостей шла с правого фланга. Валерий Харламов одним финтом убрал с дороги второго защитника гренадёра Барри Лонга и без замаха мощно бросил в дальний от вратаря угол. Роги Вашон рухнут на колени, и отбил шайбу плечом. Но юркий чёрный резиновый диск ударился в перекладину и по замысловатой траектории отскочил в поле. И тут пришёл мой черед доказывать, что я не зря ем «горький хоккейный хлеб». И я как заправский бейсболист слёта клюшкой вколотил шайбу в сетку ворот «Лос-Анджелес Кингз».
— Гоооол! — взвыли трибуны самого вместительного Дворца спорта в СССР.
«Первая пошла», — рыкнул я про себя, принимая поздравления партнёров по команде.
— Змена! — скомандовал наш второй вратарь Иржи Холечек, который в отсутствии старшего тренера сидел около калитки и следил за тем, чтобы хоккеисты менялись строго по очереди. — Езли мы выхрат, то я стэйт первы тренер чехословак, ктерый победит в НХЛ, — захохотал он, когда моя тройка уселась на лавку.
А когда на лёд вышла тройка Рихард Фарда, Вацлав Недомански и Николай Свистухин, Холечек по-деловому крикнул на площадку: «Вацла! Дей!».
— Докатились до тренера чехословака, — прошипел Боря.
— Ты молись, чтобы ему не пришлось накладывать тебе швы, — хохотнул я. — Иржи ведь сегодня у нас ещё и за врача.
— Сам молись, — недовольно буркнул Борис.
— Распоясался ты, Боря, под нашим нечутким руководством, — засмеялся Харламов, пихнув юного гения прорыва в плечо.
А тем временем тройка Вацлава Недомански, которую с тыла страховали защитники Васильев и Тюрин, так же как и мы осадили ворота Роги Вашона. Однако после пары-тройки хороших передач Рихард Фарда заковырялся около правого борта и под прессингом гостей шайбу потерял. И контратака в нашу сторону пошла со скоростью разжимающейся пружины. Хоккеист финского происхождения Юха Видинг, мелькая своей русоволосой шевелюрой, получив пас в средней зоне, резко рванул по правому флангу на ворота Виктора Коноваленко. И защитник Юрий Тюрин стал единственным, кто успел вернуться назад и перекрыть центр площадки.
В данный момент он катил спиной к воротам Коноваленко и караулил передачу от финского легионера на бегущего по левому флангу канадца Боба Невина.
— Кдо такле храдже? — обругал Холечек, вернувшихся на скамейку запасных хоккеистов.
— Еди к чёрту! — огрызнулся Недомански.
— Змена, — невозмутимо скомандовал новоиспечённый тренер.
И на ледяную площадку выехала новая тройка нападения: Руди Хити, Виктор Хатулёв и Веслав Йобчик, в защите первую пару Васильева сменили Йоахим Цише и Франтишек Поспишил.
— Хат! Дей! — прикрикнул Иржи Холечек в спину Хатулеву, призывая того действовать, делать, то есть показать настоящую искромётную игру.
Виктор улыбнулся, так как почти всех нас веселило слишком деловое поведение второго вратаря, которого как тренера никто не воспринимал. Затем рижанин встал на точку, и мастерски выиграл вбрасывание. «Моя школа, — подумал я. — Не зря после каждой тренировки упражнялись».
И тут уже провалились игроки американской команды. Гости решили нашу третью тройку чуть-чуть попугать и подавить активным прессингом в зоне зашиты. Но шайба от Хатулёва отлетела к чехолсоваку Поспишилу, а тот не думая ни секунды бросил в контратаку шустряка Йобчика. Польский хоккеист нашей команды, получив шайбу, лихо разогнался в средней зоне, ускользнул от большого и неповоротливого защитника гостей Боба Мердока и вылетел один на один с вратарём Роги Вашоном.
— Давай! — заорали на трибунах.
И Веслав, сделав всего один обманный финт, швырнул шайбу с кистей точно в ближний угол под вратарскую ловушку. Вашон даже не успел сложиться, как юркая шайба забилась в сетке, и за воротами вспыхнул красный фонарь.
— Гоооол! — заголосили болельщики, позабыв, что ещё полчаса назад освистывали и Харламова, и Васильева, и меня.
— Вторая пошла, — громко объявил я, поздравляя партнёров по команде с успехом.
Когда прозвучала сирена на второй перерыв, даже в подтрибунном помещении можно было услышать дружное скандирование трибун: «Молодцы! Молодцы!». И такой перемене настроения было целых пять причин: шайба Веслава Йобчика, шайба Вацлава Недомански и ещё три штуки, которые я забросил с помощью Валерия Харламова и Бори Александрова. И когда мы с гордо поднятой головой топали в раздевалку, на табло горел счёт — 5: 2 в пользу «Москвы Ред Старз». «Вот так примерно нужно играть в день рождение сына», — думал я, стараясь наслаждаться моментом и не заглядывать в будущее, которое, честно говоря, пугало. И в подтверждение нехороших мыслей широкоплечие парни в серых пальто сновали по коридору то туда, то сюда.
— Товарищ, Тафгаев, можно вас на два слова, — окликнул меня один мужчина в точно таком же сером одеянии, подкараулив меня около дверей в святая святых каждой хоккейной команды.
— Проходи, Валер, всё в ажуре, — буркнул я, когда защитник Васильев остановился рядом и с угрозой посмотрел на широкоплечего незнакомца.
— Ну-ну, — хмыкнул Васильев.
После чего я отдал свою клюшку защитнику и отошёл с этим неизвестным мужичком в сторону от раздевалки.
— Товарищ Тафгаев, как-то нехорошо получается, — криво усмехнулся незнакомец, — вы же обещали, что не будете сегодня на игре сильно упорствовать. Так что случилось теперь? Как это понимать?