Так умирают короли
Шрифт:
Ему хотелось пошутить, но мне было не до шуток.
— Так что там с Загорским?
— Самсонов избил его, — сказал я. — На кухне. Я случайно увидел.
Глава 27
Мне пришлось все рассказать. Бобров и Мартынов выслушали меня с каменными выражениями лиц. Появление еще одного подозреваемого их не обрадовало, поскольку путало карты.
— Но это еще не все, — мстительно
— Почему же Демина? — вяло уточнил Мартынов.
Причину упадка его настроения я прекрасно знал. Слишком много участников — и никаких зацепок. А позади бессонная ночь.
— У них — у Демина с Самсоновым — тоже был конфликт, — подсказал я. — Демин деньги приворовывал, как мне кажется. А Самсонов об этом узнал. И у них с Деминым состоялся очень неприятный разговор.
Мартынов тяжело вздохнул. Мы с Бобровым смотрели на него с сочувствием.
— Идиотская ситуация, — сказал Мартынов. — Называется «подозреваются все».
— Вы найдете его, — проявил я осторожный оптимизм.
— Кого?
— Убийцу.
— Не сомневаюсь. — Мартынов усмехнулся.
Это была усмешка смертельно уставшего человека.
— Трудности возникают, когда убийство заказное. Попробуй того киллера найти. А здесь все на виду — подвыпившая компания, в которой каждый из присутствующих имел зуб на своего шефа. Два или три дня — и мы найдем его.
— Вы всех отпустите? — спросил я. — Или будете держать под стражей?
Мартынов снова вздохнул. Наверное, я прикоснулся к больной для него теме.
— Я должен всю вашу компанию отпустить. Но не сделаю этого.
Он поднял глаза, и я увидел в его взгляде холодную решимость человека, сделавшего свой выбор.
— Я буду допрашивать их всех беспрерывно по двадцать четыре часа в сутки, и это будет продолжаться до тех пор, пока не обнаружится убийца.
— А если не обнаружится? — подсказал осторожный Бобров. — Тогда вам не сносить головы.
— Я все равно его найду!
Было заметно, что Мартынов закусил удила и уже не остановится.
— Вы никому конкретно не можете предъявить обвинение, — попытался охладить его Бобров. — И потому никого не можете арестовать. Как бывший бухгалтер, он тщательно все просчитал. Мартынов смотрел в окно и молчал. По нему было видно, что он ужасно злится — то ли, его \можно понять! Стоит только отпустить подозреваемых, и все неимоверно усложнится. Убийца получит передышку, и если он просто исчезнет — это будет еще самое лучшее, что может произойти; Тогда мы, по крайней мере, будем знать, кто же убил Самсонова. А если этот человек окажется умнее, он вообще ничего не будет предпринимать. И тогда вероятность того, что он будет вычислен, становится минимальной.
— Есть только один способ, — сказал я.
Бобров
— Не раскрывайте меня. Пусть я останусь все тем же Женей Колодиным; провинциалом из Вологды, которого Самсонов взял в свою передачу на роль «придурка». Вы спокойно делаете свое дело, проводите следственные действия, вызываете людей на допросы. А я буду как все. Каким был и раньше.
— Он прав по-моему, — сказал Бобров. — Лазутчиком был, лазутчиком пусть и остается. По самсоновскому делу он накопал много интересного, и ничего не удалось бы разузнать, если бы он не видел ситуацию изнутри. Почему бы теперь не использовать тот же самый ход?
— Но при этом всех придется отпустить, — подсказал я.
Мартынов дернулся, но промолчал.
— Иначе ничего не получится, — настаивал я. — В камере не очень-то побеседуешь, да мы к тому же изолированы друг от друга.
— Можно подумать, что на свободе все не расползутся по своим норам, — буркнул Мартынов.
— На работе-то мы будем собираться.
— Какая работа? Самсонов мертв. Передача закроется, это уж наверняка.
Я усмехнулся с превосходством человека, мало-мальски постигшего секреты телевизионной кухни.
— Да вы что! — сказал я. — Кто же позволит этой передаче закрыться? Это огромные деньги! Это миллионы телезрителей! Это рейтинги!
Мартынов с сомнением посмотрел на меня.
— Алекперов найдет нового ведущего, — убежденно сказал я. — Вот увидите! «Шоу должно продолжаться». Слыхали такое?
— Он говорит дельные вещи, — оценил мои умственные способности Бобров и посмотрел На меня так, словно раньше имел другое представление о моем IQ. — Почему бы не попробовать? (Ай-кью — уровеньинтеллекта (англ.))
Мартынов взвесил все «за» и «против».
— Хорошо, — согласился он после долгой паузы. — Попробуем.
По его распоряжению мне принесли протоколы допросов всех участников несчастной вечеринки. Протоколы я читал долго и вдумчиво, но ничего для себя лично не прояснил, кроме одного — в какой-то отрезок времени, непосредственно перед убийством, наш невеликий коллектив распался и каждый, хотя бы ненадолго, был предоставлен самому себе.
— Ты поосторожнее, — попросил Мартынов. — Не покажи никому из своих, что знаешь о содержании этих протоколов.
Я кивнул. И сам понимал, что проявить осведомленность — значит раскрыть себя.
— Я выпущу всех, — сказал Мартынов.
— Никого конкретно не подозреваете? — на всякий случай уточнил я.
— Конкретно — нет. Значит — все на подозрении.
— И я под колпаком?
Больше всего мне понравилось в нем то, что он не стал юлить. Посмотрел мне прямо в глаза и ответил:
— И ты.
— Почему?
— Потому что и у тебя был повод.