Таксист. Маша. Том 1
Шрифт:
Когда он возвращался в Чертаново, во дворе было пустынно. Он брал в магазине бутылку водки и шел домой отсыпаться после бессонной ночи. Того, что алкоголь не выветрится до утра, можно было не бояться, ведь на следующий день ехать никуда не было смысла: вторник – «мертвый» день у таксистов.
* * *
Именно в такой вторник Артем проспал весь день, так как не мог заснуть после ночной поездки и почти до вечера смотрел какой-то сериал. Про что он был – доподлинно неизвестно, так как по большей части он шел фоном.
Артем в это время пребывал в своих мечтах. Мечтах о том,
Проспав весь день после сладостных мечтаний, Артем, выпив лишь стакан воды, вышел на улицу и пошел к машине. На город спускались сумерки.
Он сел в машину и поставил на стекло планшет. На пустынном экране мельком появлялись отдаленные заказы по классу «Эконом», которые хватали изголодавшиеся водители на «Рено Логан», в остальное время экран был пуст. Несмотря на то, что Артем мог прокатать весь оставшийся бензин и не заработать даже на пачку макарон, он выехал в город. Сидеть дома было скучно. И незачем. Дорога все же отвлекала. От бесконечных долгов, от мыслей о будущем, которого, как иногда казалось Артему, у него просто не было. Ну кто он?
Просто таксист.
Который когда-то был сначала студентом, потом продюсером, потом менеджером, потом начальником отдела продаж, потом…
Потом что-то пошло не так.
Когда-то, вроде бы совсем недавно, Артему казалось, что все будущее у него впереди. А сейчас? Сейчас его все чаще не покидала мысль о том, что впереди у него ничего нет, а есть только прошлое. Да, он помнил, что согласно Карнеги “нельзя пилить опилки, ведь они уже напилены”, то есть не нужно думать о прошлом. Но он не мог. В какие-то моменты, когда по-особому пах воздух, определенной цветовой гаммой начинали светить фонари на знакомой улице, с которой было связано немало воспоминаний, на него накатывала горькая ностальгия.
Так было и сегодня. Воздух пах как-то по-особенному. Артем с открытым окном колесил по вечернему городу. Несмотря на ясное небо, в городе начало стремительно темнеть, словно небо внезапно заволокла непроглядная грозовая туча.
Хотя на улицах было людно, заказов не было – на то он и вторник.
На небе появилась большая луна. Витрины магазинов светились ярким светом, внутри довольные и оживленные лица расплачивались за покупки. Витрины призывно кричали о венских штруделях, Артем представил себе, как из хлебного отдела пахнет свежей выпечкой с сыром и с абрикосом. Как на полках открытого холодильника манят к себе банки с газировкой американского производства, которую он так любил, а раньше и покупал себе почти каждый день.
Он проезжал мимо ресторанов, в которых гуляли шумные компании и думал, что здесь дождались еще не всех: кто-то только сейчас, будучи в приподнятом настроении, только собирается сесть в машину и приехать в этот шумный ресторан к друзьям, весь вечер пить текилу и танцевать, а потом поехать в просторный пентхаус на Воробьевых и встречать рассвет над Мосфильмовской…
Он
Как всё это накрылось медным тазом, потому что деньги, на которые все это делалось, были не спонсорскими, а федеральными. А федеральные деньги имеют свойство менять адресата.
Но тогда Артём не знал этого и, полностью отдаваясь работе, брал от жизни сполна: он ездил в модные рестораны, ел за одним столом с теми, от кого охрана отгоняла толпы поклонниц, из одного ресторана он переезжал в другой, куда его тоже звали… Да и звал не абы кто!
Потом с какой-нибудь тусовкой они ехали на продюсерском лимузине в очередной модный ночной клуб, откуда под утро Артем приезжал домой на чьей-то служебной машине с водителем и заваливался спать. Спать оставалось, как правило, часа три, не больше, но через эти три часа он вставал бодрячком и принимался названивать тем, с кем он гулял накануне, потому что у тех днём была съемка на Шаболовке, и нельзя было подвести операторов, инженеров, режиссеров, осветителей и всех тех, кто с восьми утра собирал площадку.
Артёму безумно не хватало тех дней, того драйва, той насыщенной жизни. Он находил во всем свои плюсы, никогда не оглядывался назад, его постоянно что-то отвлекало: то работа, то увлечения, то друзья…
Сейчас его никто не отвлекал. Разве что мысль о том, что дома есть недосмотренный сериал и быстро завариваемая лапша. И если залить ее кипятком, а затем добавить в нее немного абхазской аджики, то, вроде бы, она уже не так и плоха.
Проезжая мимо очередного ресторана, из которого доносилась музыка, Артём чуть не заплакал. Сразу за рестораном он свернул на большую стоянку торгового центра и остановился. В торговом центре, несмотря на поздний час, все ещё кипела какая-то жизнь.
Артём полностью закрыл окно. В машине стало тихо. Он протянул руку к смартфону, открыл папку с музыкой и включил лирику Игоря Крутого.
Ком подкатывал к горлу. Он вспоминал ту жизнь, которая была у него каких-то несколько лет назад, а казалось – только вчера. Жизнь, которая наполняла каждый его день смыслом, делами, приятными хлопотами. Дни, в которые он даже не мог себе представить, что будет сидеть на постепенно пустеющей стоянке торгового центра и не знать, что делать дальше.
Не знать и не думать.
Думать о том, что просрочен очередной платёж за кредит и уже около трех платежей за квартиру, о том, что не на что менять масло, что нечем помочь родителям-пенсионерам, он не хотел.
Не мог.
Или не умел.
От мыслей его отвлек сигнал уведомления смартфона, от звука которого Артем словно вышел из транса. Одно из уведомлений, которые современные рекламщики научились рассылать "в нужное время" и "в нужном месте", гласило, что в кинотеатре, перед которым он сидел, можно со скидкой посмотреть фантастическую новинку "Область разума".