Талисман десанта

Зверев Сергей Иванович

– Я Салад. Еду к Дост-Мухаммаду. Я его друг.

– Если ты его друг, – спокойно сказал человек, – то должен знать порядок.

– Все я знаю. Джафар, слезай быстрее с коня, и отдайте ему оружие.

– Вешайте на седло, – сказал охранник.

Люди Салада по очереди сняли с себя свои автоматы.

– И ты тоже, – обратился охранник к Саладу.

Тот снял с ремня кобуру со своим дорогущим «зиг-зауэром Р229» и положил в широкую ладонь охранника.

– А кобура мне зачем?

– Чтобы не поцарапать.

Охранник

повел коня под уздцы, следом за ним пошел Джафар. Все остальные ехали верхом, пустив своих лошадей медленным шагом. Тропинка привела их к замаскированному входу в пещеру, рядом с которым, прячась в тени горы, стояли еще двое караульных.

– Это Салад и его люди.

– Стойте здесь, – сказал караульный и направился в пещеру.

Некоторое время спустя он вышел вместе с приземистым человеком лет сорока. Глаза у этого человека были маленькие, узкие, как будто всегда прищуренные.

– Приветствую тебя, благородный Салад, – с улыбкой сказал он.

Салад сразу же узнал полевого командира Худайназара, или Пещерного Ирбиса, как его обычно называли местные. Все без исключения караваны платили Худайназару дань за пересечение афгано-пакистанской границы на юг от Нуристана. Правда, он называл это не данью, а платой за охрану. За голову неуловимого Пещерного Ирбиса американцы и пакистанские власти обещали щедрое вознаграждение. Но он хорошо знал местные горы, ущелья, разломы, а главное, сложную систему подземных галерей. И вооружение у Худайназара было отличное, благодаря деньгам от наркотрафика.

– Приветствую тебя, Худайназар, – сказал Салад.

– Наш друг Дост-Мухаммад тебя уже заждался.

– Заждался? Я чуть лошадей не загнал – так торопился, и пришел вовремя, как мы и договаривались.

– Ты же знаешь, он всегда спешит. Прошу, – Худайназар жестом пригласил Салада в пещеру.

Командир и его люди прошли по неширокой галерее. Лошадей оставили под присмотром постовых. Беспокоиться за оружие и личные вещи не было необходимости. Воровство здесь каралось по закону шариата – отсечением правой руки.

Метров через десять их встретила еще одна пара охранников.

– Дальше пойдешь только ты, – строго сказал Худайназар.

– Ждите здесь, – приказал Салад своим людям.

Худайназар провел «коллегу» в просторный подземный зал, который освещали лампы, подключенные к автомобильному аккумулятору, и костер в самом центре. Повсюду сияли белые и желтые сталактиты и сталагмиты, далеко в глубине пещеры мерно капала вода. Здесь было довольно холодно, тепло держалось только вокруг костра. На вертеле жарилась туша козленка. В двух шагах от костра стоял ящик из-под патронов, на котором лежала развернутая карта. Над ней склонился рыжебородый человек и что-то изучал. Это был Дост-Мухаммад, представитель патанов – жителей Пакистана, говорящих на пушту.

Патаны испокон

веков не признают никакой власти, кроме собственного совета старейшин-землевладельцев. Даже пакистанское правительство вынуждено идти с ними на компромиссы, ограничиваясь лишь размещением воинских частей около патанских селений. У этого народа обычно много оружия, в каждом доме – целые арсеналы, причем в боевом состоянии, а правильному обращению с пистолетами, винтовками, автоматами, ножами и кинжалами обучены даже дети. Кроме того, контрабанда оружия из Индии, Китая, да и вообще со всей Средней Азии – это доходный бизнес, который контролируют некоторые группировки патанов.

А Дост-Мухаммад не брезговал контрабандой наркотиков, которая, в отличие от «оружейного» бизнеса, считалась небогоугодным делом. Ведь за употребление наркотиков и опьяняющих веществ по законам шариата следует наказание – восемьдесят ударов плетью. Однако Дост-Мухаммад оправдывал себя тем, что наркотики в основном отправлялись в западные страны, а не оседали в Пакистане.

– Ассалям алейкум!

– Ваалейкум ассалям! – приветствовали друг друга Дост-Мухаммад и Салад.

Как старые друзья, они между собой разговаривали на «ты».

– Как добрался? – поинтересовался патан-пакистанец. – Сопутствовала ли тебе хорошая погода?

– Слава Аллаху, лето в этом году теплое.

– Не засушливое?

– Нет. Совсем нет. Небо благоприятствует растениям, животным и людям, – поспешно сказал Салад.

– Хвала всемогущему!

– Хвала Аллаху!

Дост-Мухаммад и Салад провели ладонями рук себе по лицу.

Тем временем Худайназар тесаком отрезал от козленка на вертеле увесистый кусок мяса.

– Садись, Салад, угощайся, – предложил Пещерный Ирбис.

– Вначале дела.

– Хорошо, – улыбнулся Дост-Мухаммад и достал из-за пазухи пачку долларов. – Три тысячи – задаток.

Салад чуть было не выдал свое негодование, силой воли заставил себя говорить, не повышая голос.

– Этого едва хватит на организацию поставки, а мне понадобятся боеприпасы. Хотелось бы гранат прикупить.

– Я слышал, – спокойно сказал Дост-Мухаммад, – что у тебя возникли некоторые затруднения.

– Кто тебе, друг, такое сказал? – пытался держать себя в руках Салад.

– Знаешь, у проблем есть один очень существенный недостаток. Одна проблема часто превращается во множество проблем; как говорится, закон снежного кома.

– Все знают, что тебя поджали американцы, – улыбнулся Худайназар. – И еще ты с кем-то в горах воевал, поэтому и решил новый караван организовать.

– Никто из нас не хочет рисковать, правда? Приведешь караван вот сюда, – Дост-Мухаммад показал ногтем указательного пальца место на карте. – Запомнил? Ровно через пять дней. Приведешь, тогда и рассчитаемся, по справедливости.