Талисман валькирии
Шрифт:
— Конечно, я изучаю это тайное сообщество уже давно. Еще в годы моей учебы Псы Одина мозолили глаза, и в свободное время я начал вести личное расследование. Это тайная организация, религиозное общество, может, даже братство или орден. Оно было создано еще в языческое время, точно неизвестно когда, о них мало что сказано в текстах скальдов. Псы Одина поклонялись праотцу, охраняли его святилища и все связанные с ним артефакты. По идее, они берегли для потомков традиции предков. Но со временем изменили свои уставы. Во вторую мировую Псы Одина связались с нацистами и начали вместе
— Но само по себе такое сообщество, а тем более братство не может существовать без магистра. Кто-то должен стоять во главе этих оккультистов, — размышляла Клео.
— Ты верно мыслишь, так и есть. Подозреваю, что сейчас их магистр — Берн, — профессор сказал это с такой уверенностью, что Клео поразилась.
— Этого не может быть. Я поверю в то, что он украл драгоценные доспехи, но, чтобы быть магистром… с чего вы это взяли, профессор? — Клео не могла больше просто сидеть и слушать. Он вскочила и принялась ходить по кабинету, делая вид, будто рассматривает картины.
— Во-первых, предки Берна — Сандберги — служили конунгам. Во-вторых, Берн недавно выкупил древний музей на нашей северной земле — Ховгорден — дворец свейских конунгов. Откуда у него взялись миллионы и разрешение от правительства? Об этом даже в газете писали, говорили, он выкупил его с намерением реставрировать древнее поселение Ховгордена, — негодовал профессор.
— Ну хорошо, предположим Берн — магистр этих сектантов, значит, их логово — Ховгорден? — Клео остановилась возле карты Скандинавии.
— Не совсем так. В Ховгардене, на берегу озера Меларен есть священная березовая роща с капищем и храмом, где находится древняя статуя Одина. Псы Одина пытаются возродить радикальное язычество — культ, который запрещен в нашей стране, — профессор говорил и говорил, а Клео все меньше верилось в правдивость этой информации. Это было похоже на домыслы, пусть даже и профессорские.
— Вы рассказали инспектору, что их логово в капище?
Клео была не против, чтобы преступников схватили, но только не в священном месте. Она понимала, что после работы спецназа священное место будет превращено в руины. А она устала приводить в порядок разрушенные монументы и убирать за антропологами и местными охотниками за реликвиями, а уж тем более за полицией.
— Но я утверждал и утверждаю, что Псы Одина — это секта, они головорезы и фанатики, но не террористы, — горячился профессор.
— Да, но теперь ничего не поделаешь. Думаю, нас с вами вызовут в Ховгарден после того, как там поработает спецназ и полиция. А насчет Берна, я буду только рада, если его посадят, желательно, надолго. Когда у Псов Одина не будет магистра, они разбегутся. Все встанет на свои места, больше никто не будет рушить наш труд и воровать найденные артефакты, — Клео расстроилась, но не понимала почему. На душе было гадко — то ли от мысли, что бывший все-таки оказался подонком, как утверждал Сигге, то ли от того, что опять пострадают памятники предков.
— Звучит как хороший конец.
Клео внимательно на него посмотрела. Она была готова рассказать про возродившуюся Ванадис прямо здесь и сейчас, даже если учитель скажет, что она сошла с ума. Но профессор должен понять, что Псы Одина сейчас не так опасны, как то, что обитает в гробнице.
— Знаете, профессор, я видела… — но в этот момент речь ее оборвал резкий стук в дверь. Клео вздрогнула, на пороге появилась Ингрид.
— Прошу прощения, что прерываю, но тут к Клео пришел посетитель, — Ингрид улыбнулась и пригласила в кабинет следователя Одинссона.
— Добрый день, — детектив поздоровался с профессором, затем обратился к растерянной Клео: — Фрекен Юханссон, мы можем поговорить?
— Конечно, — девушка почему-то до глупого обрадовалась появлению молодого мужчины.
Она посмотрела в его голубые глаза: пронизывающий взгляд пугал ее и одновременно приковывал. Было ощущение, что Клео не только где-то встречала этот взгляд, но и знала всю жизнь. Мужчина смотрел так же твердо и властно, как и воин на рогатом троне из ее сна, и девушка пришла к мысли, что этот разговор будет непростым.
Эпизод Х
Клео и Трой сидели в кабинете Ингрид и молча смотрели друга на друга. Разговор не клеился. Следователь потянулся рукой к карману пиджака, достал пачку дорогих сигарет и закурил. Сквозь дым он продолжал пристально смотреть на девушку, словно изучал или думал о чем-то своем. Клео тоже не могла оторвать взгляда от привлекательного мужчины, по глотку отпивая газировку из стакана.
Наконец, Одинссон положил на стол диктофон, включил его, стряхивая серый столбик в стеклянную пепельницу, задал первый вопрос:
— Итак, человек, который вас преследует. Это тот самый, что был на раскопках? Расскажите по порядку.
Клео собралась с мыслями. Пронзительные голубые глаза сбивали ее с толку. К тому же в последнее время столько всего произошло, что она боялась упустить важные детали. Девушка сделала последний глоток и начала рассказ:
— Да, определенно. Татуировки на лице — довольно приметная деталь. Первый раз я этого типа в автобусе, когда направлялась на раскопки, но не приняла всерьез то, что он за мной наблюдал. Потом в лагере, когда он в белой тоге спускался в гробницу. После я его видела в клинике, когда он прятался между деревьями, и в парке, где он на меня и напал.
— А раньше вы его нигде не встречали? Вспомните, в общественных местах? Может, на мероприятиях? — Трой с наслаждением затянулся и окинул девушку взглядом, в котором промелькнуло сомнение.
— Каких еще мероприятиях?
— Университетских. Мало ли, выставки, музеи… — протянул он, выпуская тонкую струйку дыма.
— Уверена, на такие мероприятия не приглашают сектантов из Псов Одина, — досадливо покачала она головой.
— Псы Одина? — прищурился Трой. — А вы-то откуда про них знаете? И с чего решили, что ваш преследователь именно из этой секты?