Талисман
Шрифт:
— Ладно, — сказал Ричард. — Заходи. Хотя большинство людей пользуется для этой цели дверью.
— Когда я стану похож на большинство людей, — смеясь ответил Джек, — я тоже буду так делать. Отойди, пожалуйста.
Ричард, с таким видом, будто делает что-то непристойное, отступил на несколько шагов назад.
Джек вскочил на подоконник и проскользнул в комнату.
— Уфф!
— О’кей, — сказал Ричард. — Я, если можно так выразиться, некоторым образом рад тебя видеть. Но мне очень скоро нужно будет идти на обед. Ты можешь пока принять душ. В это время все будут в
Он резко замолчал, словно испугавшись, что сказал лишнее.
Джек заметил, что Ричард не подает ему руки.
— Ты не мог бы принести мне чего-нибудь поесть? Я страшно голоден.
— Это ты хорошо придумал, — сказал Ричард. — Сначала ты сводишь всех с ума, включая моего отца, тем, что убегаешь из дома, затем врываешься сюда, как смерч, и после всего этого хочешь, чтобы я воровал для тебя еду. Отлично. Прекрасно. Превосходно!
— Нам нужно о многом поговорить, — сказал Джек.
— Если, — прервал его Ричард. Он опустил руки в карманы и слегка наклонился вперед. — Если ты сегодня же отправишься в Нью-Хэмпшир или если ты позволишь мне позвонить отцу и вызвать его сюда, чтобы он забрал тебя, я попытаюсь прихватить с собой что-нибудь съестное из столовой.
— Мне нужно поговорить с тобой о многом, Ричи, — повторил Джек. — О многом. И об этом тоже.
Ричард кивнул.
— Где ты пропадал? — Его глаза сверкали за толстыми линзами очков. Но вдруг они неожиданно прищурились. — И как ты можешь объяснить, что ты и твоя мать изводите моего отца?! Черт бы тебя побрал, Джек! Я думаю, ты должен немедленно вернуться в Нью-Хэмпшир.
— Я вернусь, — сказал Джек. — Обещаю тебе. Но прежде я должен кое-что сделать. Мне можно куда-нибудь сесть? Я смертельно устал.
Ричард кивнул на кровать, но тут же спохватился и указал рукой на стул, который стоял ближе к Джеку.
По всему коридору захлопали двери. Раздались громкие голоса, топот множества ног.
— Ты читал что-нибудь про «Дом Солнечного Света»? — спросил Джек. — Я был там. В этом «Доме» умерли двое моих друзей, и второй из них, постарайся поверить в это, Ричард, был оборотнем.
Лицо Ричарда посуровело.
— Да, это поразительное стечение обстоятельств, потому что…
— Я действительно был в «Доме Солнечного Света», Ричард.
— Ладно, я пошел, — сказал Ричард. — Я вернусь через полчаса и, так уж и быть, принесу тебе поесть. А потом расскажу, кто живет в соседней комнате. Но скажи мне правду: то, о чем ты сейчас говорил, — ведь это «Чушь острова Сибрук»?
— Да, наверное. — Джек повел плечами, давая пальто Майлса Кайгера соскользнуть с них, затем повесил его на спинку стула.
— Я скоро вернусь, — сказал Ричард, выходя из комнаты, и уже за дверью обернулся, чтобы помахать Джеку рукой.
Разговор, который Ричард определил как «Чушь острова Сибрук» — Джек и его друг запомнили этот разговор на всю жизнь, — состоялся в последнюю неделю их последнего посещения курорта с таким названием.
Пока был жив Фил Сойер, их семьи отдыхали там вместе почти
Эксперимент не удался.
Мальчики привыкли друг к другу. Привыкли они и к таким местам, как остров Сибрук. Детство Джека Сойера и Ричарда Слоута прошло в курортных отелях и на длинных песчаных пляжах, но теперь настроение, атмосфера непостижимым образом изменились. Неожиданная серьезность вошла в их жизни, а с нею — какая-то неловкость.
Смерть Фила Сойера изменила взгляд на будущее. В то последнее лето на Сибруке Джек начал чувствовать, что он, возможно, больше не хочет сидеть в кресле за столом отца, а ведь раньше он хотел этого больше всего на свете. Больше чего? Он знал — это была одна из тех немногих вещей, которые он знал наверняка, — что это могущественное «больше» связано с его видениями. Когда он начал замечать это в себе, его сразу же стала беспокоить и другая мысль: его друг Ричард не только не способен почувствовать это «больше», а даже наоборот — он хочет совершенно противоположного. Ричард хотел «меньше». Ричард не хотел ничего такого, чего не мог понять.
Время текло вяло. Джек и Ричард часами были предоставлены самим себе. Конечно же, им не позволялось уходить далеко, лишь до подножия поросшего соснами холма, который был виден со стороны отеля. За их спинами в огромном прямоугольном бассейне с удивительной гибкостью и легкостью плавала Лили. Рядом с бассейном, за одним из столиков, сидел отец Ричарда, одетый в смешной цветастый пляжный костюм и шлепанцы. В одной руке он держал надкушенный сандвич, а другой не переставая нажимал на кнопки радиотелефона.
— Это и есть та чушь, которой ты хочешь заниматься? — спросил Джек Ричарда, который развалился рядом с ним на песке и читал книгу под названием (не удивляйтесь) «Жизнь Томаса Эдисона».
— Когда вырасту, ты имеешь в виду? — Вопрос, похоже, поставил Ричарда в тупик. — Ну, по крайней мере мне это интересно. Но вообще я не знаю, хочу ли этим заниматься…
— Прежде ты говорил, что мечтаешь стать химиком-исследователем, — сказал Джек. — Почему ты это говорил? Что это значит?
— Это значит, что я хочу стать химиком-исследователем, — улыбнулся Ричард в ответ.
— Ты знаешь, что я имел в виду. Я спрашивал, почему ты хочешь стать химиком-исследователем. Какая у тебя цель? Думаешь, это будет весело? Или, может, ты думаешь, что изобретешь лекарство от рака и спасешь миллионы людей?
Ричард посмотрел на него широко раскрытыми глазами, они казались слегка увеличенными за линзами очков, которые он начал носить четыре месяца назад.
— Я не думаю, что когда-нибудь смогу победить рак. Да это и не цель. Цель — это понять, как устроено все на свете. Цель в том, что вещи устроены и работают одинаково, несмотря на то, как они выглядят, и ты можешь это доказать.