Талли
Шрифт:
— Полторы тысячи за стандартный дом. Не считая краски. Но поскольку мы старые знакомые, я не запрошу слишком много. О цене договоримся, — ответил Джек.
— О нет. Я не хочу никаких поблажек.
— Ну… — сказал он, глядя ей прямо в глаза, — если ты настаиваешь…
Талли повернулась, намереваясь уйти.
— Я позвоню тебе, если у меня возникнет нужда в твоих услугах, — сказала она.
— Я не могу ждать, — пробормотал он и чуть громче добавил: — Завтра воскресенье. Все, как обычно?
Талли остановилась.
— Да, ты напомнил
Он аккуратно опустил на землю чан с краской.
— По-моему, это была очень хорошая идея.
— Ну а кто же будет ухаживать за розами, когда ты уедешь? — спросила Талли. — Розы — капризные цветы, за ними нужно тщательно ухаживать, регулярно поливать…
Она смущенно замолчала под его пристальным взглядом, сейчас ей очень хотелось уйти.
— Ну, Натали, — сказал Джек, лихо сдвигая на затылок свою шляпу, — я думаю, что ухаживать за ними будешь ты.
Талли очень хотелось спросить его, почему он не показывался в церкви все последние недели, но опасалась, как бы он не заподозрил ее в слишком уж живом к нему интересе. Поэтому Талли приняла как можно более недоступный вид и поспешила удалиться.
— Приводи Бумеранга! — крикнул ей вслед Джек. — Съездим на озеро Вакеро.
Она сделала вид, что не расслышала его слов, и быстро уехала. Но в воскресенье Талли появилась в церкви вместе с сыном, одетым не в самые лучшие вещи. Да и сама оделась попроще.
Джек, как обычно, сидел в последнем ряду, и впервые Талли села неподалеку. Выходя после мессы на церковный двор, они повстречали Анджелу. Талли неохотно представила их друг другу, слегка забавляясь смущением Анджелы и несколько растерянным выражением лица Джека, когда они обменивались рукопожатиями.
Затем Джек на своем мустанге выпуска 1968 года отвез их на озеро Вакеро.
Небольшое озеро, окруженное со всех сторон лесами и травами, было совершенно пустынно. Заросли плакучих ив опускали ветви в воду. Здесь не было прогулочных лодок, оборудованных площадок, столиков для пикников, — ничего, что напоминало бы озеро Шоуни. Ничего, кроме песка и уток. И плакучих ив. Бумеранг радостно возился в песке, а Талли и Джек, стоя рядом, наблюдали за ним. В конце концов Джек уселся прямо на, песок, и Талли ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Через некоторое время они поднялись и отправились кормить уток, свободно разгуливавших вдоль берега. Бумеранг устал и уснул в своей прогулочной коляске, и Талли на всякий случай пристегнула его ремнем, чтобы он не выпал. Они с Джеком с удовольствием бродили по узким тропкам. В самых непролазных местах коляску толкал Джек. Цветы и деревья были настолько свежи, что, казалось, снова наступила весна. И нигде ни души. «А может быть, — думала Талли, — про озеро Вакеро никто не знает?»
— Скажи мне, Джек, — спросила она наконец, — как ты узнал про это место?
— Нашел на карте, — ответил он.
— Тогда
— Ты ошибаешься, Талли. Ведь мы же здесь.
Талли смотрела на песок, на плакучие ивы, на заросшие тропинки, вдыхала запах воды и земли и наслаждалась мягкими лучами солнца на своем лице. Полевые цветы переливались всеми цветами радуги. Солнце уже не обжигало — оно нежно ласкало кожу.
На следующий день Талли пришла к Анджеле на ланч, и та немедленно спросила:
— И кто же тот парень, что был с тобой в церкви?
Талли тяжело вздохнула.
— Он был не со мной, — ответила она. — Просто он тоже заходит туда иногда.
— Не может быть… — возразила Анджела. — Я бы заметила его.
— Он живет не в городе, — объяснила Талли, сжимая кулаки. — Приезжает сюда повидать мать.
— Милый мальчик. А как ты с ним познакомилась?
Талли поднялась из-за стола.
— Анджела, это что? Новая игра? Мне сейчас совсем не хочется играть.
— Талли, не надо отгораживаться от меня. Я знаю тебя с пятилетнего возраста и уверена, что сейчас ты что-то скрываешь, — сказала Анджела.
— Сейчас? — переспросила Талли.
— Согласись, это совершенно естественный вопрос. Так откуда же ты его знаешь?
Талли вздохнула. Она хотела было сказать, что их познакомила Шейки, но вдруг Анджела вспомнит об этом в присутствии Шейки.
— Мы вместе учились в школе, — неохотно объяснила она. — А в церкви вы его видели и раньше. Помните? Парень с белыми розами.
— А! Парень с белыми розами! — воскликнула Анджела. — Так это за ним ты гналась тогда, будто на соревнованиях по бегу.
Талли покраснела. Опять ее неправильно поняли!
— Анджела, я тогда хотела выяснить, кто приносит белые розы… — она хотела сказать «на кладбище», но почему-то запнулась. — Я несколько лет подряд обнаруживала там белые розы и хотела знать, кто их приносит.
— Кому же он приносил белые розы? — спросила Анджела.
— Ей. Кому же еще? — ответила Талли, сердясь, что приходится объясняться.
Больше в то лето Талли не ходила на ланчи к Анджеле, хотя та по-прежнему присматривала за Бумерангом.
Сослуживцы Талли перестали смотреть на нее как на неопытного стажера, а она в свою очередь свыклась с необходимостью возиться с большим количеством бумаг. Она редко бывала в городе — все больше в бедных домишках предместий, где она обязана была забирать детей из неблагополучных семей и доставлять их в детский центр.
В то лето, в лето, когда Робину пошел тридцать первый год, Талли не встречалась не только с Анджелой. Джека она тоже больше не видела. Ни в церкви, ни на улицах. Талли решила, что он уехал из города, и удивлялась про себя, почему на этот раз он так долго пробыл. Еще тогда, на озере, она хотела спросить его об этом, но как-то забыла. О чем же они тогда говорили? Она никак не могла вспомнить. Она помнила только лучи солнца на своем лице.