Талли
Шрифт:
Бумеранг запустил свои ручонки в волосы отца.
— Мы были на озере.
Талли стояла рядом и смотрела на них. «Если он спросит, — думала она, — я все ему расскажу. Ведь я не делала ничего предосудительного. Я все ему расскажу».
Однако Робин, видимо, решил, что речь идет об озере Шоуни, потому что сказал:
— На озере. Как славно. Ты купался?
— Да, — ответил ему Бумеранг и ясно дал понять, что желает снова оказаться на полу.
— Бумеранг! — вскричал Робин и бросился вслед за ним, так
Но Бумеранг уже не обращал на отца никакого внимания. Робин повернулся к Талли, которая стояла посреди кухни, обхватив руками себя за плечи.
— Тебя он любит, — сказал Робин, подходя к жене и обнимая ее, — а со мной даже не хочет толком поговорить.
Талли обняла его в ответ и почувствовала, как что-то дрогнуло в ее груди. Когда Робин ушел во двор вслед за Бумерангом, она подошла к своей сумке, вытащила оттуда две почти полные пачки «Кента», три зажигалки и выбросила все это в мусорное ведро.
В то лето Джек так и не покрасил дом Талли.
Но теперь она так составила свое рабочее расписание, что могла обедать с ним каждый день. В глубине души Талли надеялась, что Джек снова как-нибудь наденет свой красный свитер из джерси, но ее ожиданиям, не суждено было сбыться… Чаще всего он носил свой рабочий наряд. Шорты. Легкая рубашка. Тем более что лето выдалось достаточно жарким:
Эти обеды очень скрашивали ее дни, заполненные рабочими хлопотами.
По субботам, когда Робин вместе с Буми отправлялся в Манхэттен, а они с Шейки ходили по магазинам, Талли ловила себя на том, что на улицах ищет глаза Джека.
По воскресеньям Джек и Талли встречались на церковной службе, оба с уже привычными букетами. Талли осталась верна белым гвоздикам, а Джек бережно срезал самые красивые цветы с розового куста, растущего у могильного камня. Талли сидела на железном стуле и смотрела на него.
— Скажи мне, Джек, — как-то спросила Талли, — где ты целый год умудряешься доставать такие замечательные белые розы?
Он обернулся к ней.
— Ты ведь совсем не хочешь этого знать.
— Ошибаешься, очень хочу, — сказала Талли.
— Джек подошел к кустам и встал рядом с ней.
— Ну, Натали Мейкер, раз так, я не скажу тебе. Ты знаешь, что я очень простой, открытый человек. Но хоть один секрет у меня быть должен
— Если ты простой человека, — фыркнула Талли, — то я — царица Савская.
— Но, Талли, — возразил Джек, — ведь ты и есть царица Савская.
А потом, потом было озеро Вакеро! Июнь, июль август. Девять воскресений. Девять воскресений на озере Вакеро.
— Джек, ты теперь все время чисто выбрит, — заметила Талли в одно из воскресений.
— А как же. Ведь никогда не знаешь, когда случится снова приложиться к твоим запястьям.
— Надеюсь,
В то воскресенье Джек спросил Талли про ее отца.
— Мой отец был славный, — ответила она. — Я помню, как мы вместе с ним смотрели телевизор. Или он смотрел телевизор, а я просто была в комнате.
;— Сколько тебе было лет, когда он ушел?
Талли бросила на него сердитый взгляд, выдававший ее раздражение.
— Это Дженнифер сказала тебе, что он ушел?
Джек кивнул.
— И что? Неужели она забыла сообщить тебе, сколько мне тогда было лет?
— Хватит злиться на нее, Талли, — сказал Джек.
«Злиться? Да я вне себя от ярости, — думала Талли. — Просто вне себя».
— Я забыл, — упрямо произнес Джек.
— Невероятно. Вся моя жизнь теперь — достояние общественности.
— Ну не вся жизнь. И не общественности.
— Нет, Джек, именно общественности. Пойми, я-то о твоем существовании не имела понятия. Значит, ты представитель общественности.
— Ну сколько тебе было, Талли?
— Семь, — вздохнула она. — Мне было семь.
Она почувствовала легкое прикосновение его пальцев к своей руке.
— Почему тебя так расстраивают такие разговоры? Тебе не нравится, когда мы говорим о тебе?
— Ничего меня не расстраивает. Кто сказал, что мне что-то не нравится?
— Ты так мило смутилась в тот день за обедом, когда я сказал, что мы с тобой были знакомы.
«Смутилась? — думала Талли. — Единственное, что смутило меня в тот день, был твой красный свитер, Джек Пендел».
Талли не отвечала, и Джек сказал:
— А мне было около восьми, когда ушел мой.
— Около восьми?! — воскликнула Талли. — Как это?: А Шейки говорила, что твой отец умер несколько месяцев назад.
— Несколько месяцев назад умер мой отчим, — пояснил Джек.
— А… — протянула Талли, снова усаживаясь рядом с Джеком. Их руки опять соприкоснулись. — Ну у тебя хотя бы был отчим.
— Д- Да, — сухо сказал Джек, — хотя бы.
Вопрос вертелся у Талли на кончике языка, готов был сорваться с губ. «Почему он ушел, Джек? Как это произошло? Расскажи мне о твоем отце, Джек Пендел».
Но она только покрепче сжала зубы. Не хватало только, чтобы в ответ он снова принялся расспрашивать ее об отце.
— Ты знаешь, Талли, — произнес Джек, словно прочитав ее мысли. Его голос звучал мягче, чем раньше, — кажется, ты думаешь, что никто, кроме тебя, не испытывает никаких чувств. Но ведь это глупо.
— О чем ты говоришь? Я совсем так не думаю, — пыталась оправдаться Талли.
— Ты считаешь, что только тебе есть что скрывать от окружающих.
Талли поднялась на ноги. Джек продолжал сидеть, подтянув колени к самой груди и обхватив их руками.