Там, где кружат аспиды
Шрифт:
— Кажется, вижу! — обернулся к ним Похвист, который всё это время шёл впереди с Аукой на плече.
Лёля с Ульяной снова переглянулись. Ульяна закусила губы и старалась выглядеть храброй. Хотя кого угодно ужаснула бы мысль встретить привратника Нави — Велеса. И не просто встретить, а в лодку его напроситься. Переправиться через Березину, отделяющую настояющую Навь от этой зыбкой границы, откуда ещё назад поворотить можно, а дальше… На то Сирин указаний не давала. Дальше они сами по себе.
— Вот, смотрите, огонёк, —
В огненных всполохах в небесах река не казалась глубокой. Лёле даже удалось углядеть камни, выглядывающие из густой, как патока, воды. Можно ли, минуя привратника, перейти по камням на другой берег? Наверное, можно. Но кто знает, чем обернётся сомнительная лёгкость этой затеи? Не зря же Велес устроил переправу ниже по течению. И не зря Сирин направила к нему, не пожалев пера своего.
— Ой, жуть, как боязно! А вдруг восвояси нас отправит? — шёпотом причитала русалка. — Надо было вам вместо меня мавку подобрать, утопленницу, глядишь, за свою бы здесь сошла.
— А ты и так мавка! — прикрикнул на неё грач с плеча Похвиста. — Неча тут бояться! Сколько идём, а ни одной живой души не встретили.
— Конечно, не встретили, дурья твоя башка крошечная! Мы единственные живые, кто бродить вдоль речки вздумал! — взвилась Ульянка, прижимаясь к Лёле так плотно, что ей даже страшно сделалось, как бы в воду от такого напора не сорваться. — Вдруг на берег тот уже мертвецами приплывём?!
— Если страшно тебе, так здесь нас обожди. Велес тебя не тронет, защитит, — не оборачиваясь, ответил Похвист.
— Что значит — обожди? А вдруг из речки этой погань какая выпрыгнет? Я чувствую, здешняя вода меня за хозяйку не считает, не станет слушаться! Не отбиться мне тогда!
— Тогда пусть Лёля с тобой остаётся. На обратном пути мы с Догодой вас заберём.
— Не хочу я оставаться! — возмутилась Лёля. — Почему я позже тебя должна с Догодой встретиться? Это вообще меня Мокошь за ним отправила. И с Мореной мне повидаться хочется. Вдруг подскажет она, как быть?
— Подскажет? Да как же! Радуется, поди, что брат мой из рода для вас вражеского где-то в Нави заплутал.
— Тогда тем более поговорить мне с ней нужно! Я её убедить смогу, что по своей воле за Догодой пришла. А тебя на другом берегу оставить нужно, чтобы обвинениями зазря не бросался!
— Так его, Лёлюшка! Тоже мне, герой выискался! Готов посреди Нави нас с тобой бросить, мол, разбирайтесь сами, как знаете!
— Вовсе я не это имел в виду! О вас же забочусь…
— Да что же вы орёте, глуподырые! Глотки дерёте так, что ухи закладывает!
— Нет такого слова «ухи»!
— Не воспитывай меня, мавка облезлая!
— Это кто облезлая? Похвист, дай его сюда, я ему снова крылья пообламываю…
— Вот дела творятся ныне в Нави. Ну-ка, Яшка, поучи гостей правилам приличия…
Громкий рык расколол
— Спасибо, Яшка, успокоил галдёж воробьишек залётных.
Положив ладонь медведю на голову, второй рукой незнакомец держал большой фонарь. Не самый яркий, но Лёле пришлось проморгаться, чтобы рассмотреть хозяина дикого зверя. Она видела седые волосы, край белой одежды, расшитый узорчатой вышивкой, видела меховой воротник и амулет с рунами, покоившийся на груди таинственного старца.
— Велес Великий, — Похвист снял с плеча Ауку, опустился на одно колено и преклонил голову.
— Ве… Велес? — пискнула Ульянка, падая на колени возле Похвиста.
А Лёля осталась стоять. Не оттого, что непочтительна была. Просто опустил Велес фонарь, и поверх голов спутников Лёля посмотрела в глаза третьего величайшего бога — брата Рода и Мокоши. И такой покой на неё нашёл. Так мирно стало, словно деда, которого у неё никогда не было, Лёля повстречала. Седовласый Велес глядел на Лёлю весело из-под густых бровей. Его пальцы поглаживали медвежью шерсть, а среди полукруглой, такой же седой бороды пряталась улыбка.
— Ну здравствуй, Берегиня, — тепло прозвучал его голос. — Не ожидал, что встречу тебя в Нави. Твоя доля — в Прави жить, Рода славить и горя не знать. А тебе хитрости хватило из Прави выбраться, удачи — Явь пройти. Не боишься, что в Нави везение твоё закончится?
— Не ради развлечения я здесь, дедушка Велес. — Лёля к Велесу доверие чувствовала и такое расположение, что никак иначе, как дедушкой, не обратилась бы. Она шагнула вперёд, обходя коленопреклонённых Ульяну и Похвиста. — Если вы так всеведущи, как про вас говорят, знаете, зачем мы пожаловали.
— Знаю, — блеснули задорно чёрные глаза, такие же, как воды Березины, обрамленные белыми ресницами. — Птица моя уж донесла. Правда ли, что пером она своим вас одарила?
— Правда, — Похвист вытащил из-за пазухи сине-голубое перо, слишком цветное для этого тёмного мира, и протянул его Велесу.
— Одно благословение есть, — Велес забрал перо Сирин и взглядом указал на монету Мокоши, которую Лёля не снимала и которая никак не хотела прятаться под платьем. Поначалу Лёля потерять её страшилась, а потом привыкла. Поверила, что подарок Мокоши сам оставлять её не хочет. — А вот и второе. Тогда и моё, третье, получите. Перевезу я вас в Навь, платы не потребую. Обычно на реке забвения люди умершие воспоминаниями дурными расплачиваются, чтобы покой обрести. Или есть у вас что-то в памяти, что добровольно вы отдать хотели бы? Облегчите душу, я приму.