Там, где кружат аспиды

Верева Олеся

— Задремал я, что ли? — Лёля услышала удивлённый голос. Звонкий и приятный. Она снова с трудом сдержала рвущийся наружу невнятный писк. Да что с ней такое? — А где мы? Это же Навь?

Не поднимая головы, Лёля кивнула. Ну а что, нужно же хоть как-то реагировать на чужие слова. Она попробовала сделать маленький шажок в сторону прохода, на поверхность ведущего. Кажется, ноги слушались её уже лучше.

— Тогда торопиться мне надо! Знаешь, где выход?

Лёля закивала активнее. Сам того не ведая, парень дал ей отличную возможность бежать, а не обсуждать, почему они наедине оказались в тёмной пещере. Очень нужно ей с молодцами

навьскими сходиться, особенно такими странными. Лёля повернулась к юноше спиной, сразу почувствовав себя увереннее. Теперь можно и к Похвисту! Она успела сделать три шага…

— Лёля… Это же ты? Лёля…

Меньше всего ожидала она услышать своё имя, слетевшее с губ незнакомца. Она обернулась. Парень стоял и смотрел на неё неверящим взглядом. Смотрел серыми глазами Похвиста. Лёля не двигалась, позабыв что наружу хотела. Как быть такое может: глаза знакомые, да на лице чужом? Но всё же и отличие нашлось. В глазах, что разглядывали её с удивлением, словно небо отражалось, да не здешнее, тёмно-синее, а явьское, голубое и нежное. Она знала, у кого были такие глаза. А может быть, не знала, а вспомнила.

— Догода? — произнесла она так, словно боялась, что расстратит зря дорогое ей имя. Наречёт им чужака, а не друга потерянного.

— Лёля… Но откуда ты здесь? Неужто Скипер-Змей надзор ослабил? — Парень шагнул к ней, расплываясь в тёплой улыбке, дарящей ещё больше голубизны его и без того чарующим глазам. — Теперь всё хорошо будет. Я же тебя нашёл.

И от слов его последних Лёля растаяла изнутри. Страх ушёл, непонимание. Не чужак, не незнакомец с ней в пещере был, а Догода. Бог ветра южного, к которому она шла сквозь слёзы, боль и лишения. Неужели кончилось всё? Неужели настал тот миг, когда она всё, на неё возложенное Нянюшкой, Мокошью и Мореной, выполнила?

— Догода!

Лёля легко, будто ноши десятипудовой лишившись, бросилась в его объятия. Она ощущала под руками крепкие мускулы мужской спины, распущенные золотые пряди касались её лица, чужой запах, смешанный с запахом обожжённой ткани, сбивал с толку и заставлял сердце трепетать, а живот выписывать немыслимые кульбиты, как будто там образовывалась дыра. Но Лёля не могла не обнимать Догоду. Не могла заставить себя выпустить то, что искала так долго. И нашла! Первая нашла! Не Похвист, не Ульяна, а она сама, сама справилась.

— Давно мы не виделись. А ты изменилась! — Догода смахнул с её лица непослушную прядь волос, задержав в своих пальцах. — Я помню, в детстве они были белые. И глаза другие.

— Это долгий рассказ, — улыбнулась Лёля.

Она отстранилась, чтобы лучше видеть того, чье имя заставляло ее последние месяцы приходить в трепет. Ей хотелось насмотреться на него, но она не разомкнула рук вокруг его талии. Лёля верила отчего-то, что раз нашёлся мальчик, с которым она выросла, то и воспоминания о детстве вернутся вместе с ним. Догода был пониже Похвиста, и оттого ей на удивление удобно было рассматривать его черты, искать в них что-то знакомое, что-то родное. Совсем ещё юный, лет восемнадцати, как и она сама. Глаза молодого бога сияли молодецкой удалью, отличаясь от серьёзных, задумчивых глаз его старшего брата. Длинные светлые волосы волнами лежали в беспорядке, но они плохо скрывали, что уши Догоды слегка топорщились, и от этого умилительного зрелища Лёля снова захотела пискнуть. Странное желание, раньше она за собой такого не наблюдала. Но воспоминания не приходили. Только на сердце жар

пылал, и никакого стремления не было объятия их разрывать.

— Жаль, что это не изменилось, — выпустив прядь и проведя ладонью по плечу Лёли, Догода помрачнел. — Мой след. Лишь только спиной ты встала, я сразу понял, кто предо мной.

Ощутив голой кожей чужое горячее касание, Лёля догадалась, что огонь прожёг рукав платья, обнажив шрам от колючего куста. Шрам от раны, из которой впервые в Прави пролилась кровь, окропив святую землю. Какие же глупости! Если благодаря этому шраму Догода смог узнать её, она готова получить ещё дюжину таких же.

— Всё хорошо. — Вопреки не самой приятной мысли о найденном окровавленном платке, с лица Лёли не сошла улыбка. — Уже не болит.

— Что же мы стоим? Бежать надо! — Догода резко выскользнул из Лёлиных рук и потянул её в сторону выхода. — Я же за тобой пришёл! Скипер-змей в любой момент явиться может!

— Догода! Постой! — Лёля упёрлась ногами в мягкий песок, с трудом противясь напору молодого бога ветра.

— Не бойся, я унесу тебя отсюда! А потом вернусь за Живой и Мореной. Ничего не страшись, я всех вас спасу!

— Догода! — громко выкрикнула Лёля, выдёргивая руку. — Ты не понял разве?

Догода повернулся к ней с озадаченным видом. Нескладный в своей мальчишечьей одежде, которую давно перерос. Уже не мальчик, но молодой мужчина стоял перед Лёлей. Он не знал, что провёл юность в Нави. Такой же, как и она, лишённый части воспоминаний по воле дурного случая. И до того Лёле жаль его стало, что она, хоть и смущалась, но провела ладонью по чужой щеке, ощущая лёгкое покалывание мужской щетины. Новое, незнакомое чувство.

— Посмотри на меня, — тихо попросила она. — Разве похожа я на отроковицу тринадцатилетнюю?

Под взглядом пытливым, скользнувшим по её телу, жарко Лёле стало. И не воздух сухой тому причиной был. Смотрел ли на неё так внимательно кто прежде? Возможно, что и смотрел. Но только под лучистыми глазами Догоды Лёля самой себе беззащитной казалась. Все несовершенства её наружу вышли — губы обветренные, волосы растрёпанные, ведь сдерживающая их лента сгорела в бурном пламени. Грязно-серое платье дырявое. Лучше бы спряталась она, скрылась от взгляда чужого, но не должен Догода незнанием мучиться.

Его лицо озарилось пониманием. Догода медленно осмотрел себя. Вытянул перед собой ладони, ощупал лицо, слишком длинные для юноши волосы. И пошатнулся. Одной рукой он успел опереться на каменную стену, а под другую Лёля нырнула.

— Почему? — единственное, что он спросил.

— Не знаю. — Лёля прижалась виском к его плечу. Она понимала, что стоит слишком близко, ближе, чем дозволено парню и девушке, но… Это же Догода. Как может быть иначе? — Война со Скипер-змеем давно закончилась. Перун меня с сёстрами из плена вызволил, а ты пропал. Пять лет никто про тебя не слышал.

— Как же так? Я же… я за тобой пошёл… — бормотал Догода, взирая в полутьму перед собой пустым взглядом. — Дед не пустил, я ночью сбежал чрез калитку заднюю. Поутру мы должны были с Похвистом на опушке лесной встретиться, а он не пришёл… Или я не дождался, так не терпелось мне на выручку тебе ринуться. Я же путь в Навь у полуденницы вызнал, пригрозил, что поля её жаром выжгу, если не скажет… Лёля… Лёля, что я наделал?

Догода сполз по стене и упал на колени, Лёля опустилась рядом, не отнимая рук, которыми поддерживала ослабевшее тело.