Тамо далеко (1941)
Шрифт:
Пацаны, большинство с оружием, солидно расспрашивали парня о боевом пути, особо интересуясь подробностями добычи пулемета. А «грузин» навел порядок на пятачке перед домом и взялся за нас:
— Кто такие, почему не знаю?
— Радо привел, — появился за его плечом комиссар.
— Значит, теперь наши бойцы, — удовлетворенно хмыкнул «Гжесь». — Я командир Валевского отряда Здравко Йованович. Вы поступаете во вторую роту, пулемет сдать.
Ну здрасьте, мне что теперь, каждому встречному-поперечному, включая командиров, морды рихтовать?
— Во-первых,
— У нас положено делиться трофеями, — надавил Здравко.
— Делиться мы любим, — тут же согласился я. — Нашу долю с убитых егерей выдайте и забирайте пулемет.
Командир обернулся на комиссара, тот утвердительно моргнул.
— А, это ты егерей помог разбить…
— Ну, это еще кто кому помог.
— Н-да?
Комиссар вкратце рассказал о бое, да еще вовремя появился Радо с подробностями, так что через пять минут Здравко, и без того поглядывавший на нас с интересом, мнение насчет пулемета переменил. Особенно после того, как связной подтвердил, что командовал в бою не Бранко, а вот этот вот недоросль Владо.
Пошли взглянуть и на пулеметчика, к неудовольствию распоряжавшегося в доме то ли фельдшера, то ли доктора. Три его помощницы-сестрички отмыли полы до блеска и при появлении четверых мужиков в уличной обуви только молча поджали губы, а вот «главврач» высказал командиру все, что он о визитерах думает. Мелькнула мысль о бахилах и я чуть не фыркнул — ну какие бахилы посреди партизанской Сербии, да еще в 1941 году?
Бранко отделался относительно легко и, несмотря на ворчание медика, рвался в строй, а белая повязка через всю голову придавала ему вид лихой и геройский. Луке же пуля недобитого егеря отстрелила кусочек седалища, отчего он крайне настороженно смотрел на нас и ерзал на пузе в ожидании шуточек.
Но командир и комиссар люди ответственные, я сдержался и показал Марко кулак на всякий случай. Лука, конечно, боец так себе, но ведь не удрал, не спрятался, зачем же его сейчас обижать?
Вот заживет, тогда и примемся.
На прощанье за Бранко принялась симпатичная черноглазая девица с внушительными достоинствами, чему он точно был рад. А вот тому, что я проводил ее задумчивым взглядом, совсем не обрадовался:
— Эй, Владо, не лезь к девчонке!
Я вытаращился на соратника — я тут его пулемет защищаю от толп халявщиков, сил не жалею, а он за косой взгляд взбеленился! Вот чего нам точно не хватает, так это пересобачиться из-за женского пола.
Бранко отмяк — не иначе, видок у меня больно ошалевший был, и мы засобирались, чтобы успеть получить пайку на ужин. Стоило нам выйти на трем, как за спиной зашоркал веник и зашлепала тряпка.
После ужина нет бы залежать съеденное — нас дернули на доклад. Командир и комиссар внимательно выслушали нашу эпопею, задали немало вопросов, а потом официально предложили вступить в отряд. И не просто вступить, а заняться обучением партизан.
Вот хорошо, что Здравко имеет военный опыт — служил в королевской армии
— Нам, пока четники думают да собираются, надо подготовить ударные команды для штурма Валево, — объяснял задачу командир. — У нас уже есть группа бомбашей-гранатометчиков, к ней нужно натаскать и остальных.
Первым делом я отказался — ну какой из меня инструктор? Казимираса бы сюда Гедиминовича, вот он бы да, дал просраться всем, от рядового до маршала. Но мне объяснили, что офицеров у партизан нет как класса. А которые есть, тех буквально по пальцам пересчитать можно, и всех на штабную работу припахали. А водники и наредники, хоть и присутствуют в количестве, больше гарнизонную и караульную службу знают, да правильный фронтовой бой в лучшем случае. А тут я такой красивый, со специальными знаниями и показавший себя в деле. Короче, есть такое слово — «надо, товарищ!»
Вот тут я и задумался — а чему и как учить? Ну, с вооружением более-менее понятно, гранаты да шмайсеры, на крайняк карабины, ближний бой, винтовки не роляют. Кстати, хорошо бы выучить снайперов и пулеметчиков для поддержки с дальних дистанций.
Выдернул у комиссара из папки листок бумаги, принялся накидывать карандашиком — от пяти до восьми человек, по автомату и десятку гранат на нос, пулеметчик и снайпер. Перемещение парами или тройками, скрытное, садами-огородами. Контроль секторов. Стрельба навскидку. Саперов бы еще хорошо, да где их взять. Или вот лопатки пехотные, первое же дело в рукопашной…
Что еще? А, группа закрепления, а то штурмовики уйдут, а противник точно так же просочится в захваченные вроде бы дома и кварталы. И резерв. Сигналы еще, тактическое рукомашество.
Удивительно, сколько всяких не особо нужных знаний хранится в голове — просто потому, что читал, смотрел, слышал. А если еще и специально интересовался…
— Сколько у нас времени на подготовку? — вынырнул я из мечтаний.
— Неделя, — ответил Здравко, — я бы не рассчитывал на большее, хоть четники и тянут время.
Ну да, дотянут до того, что начнут действовать немцы.
— Исходя из численности отряда и времени, — почесал я за ухом карандашом, — можно попробовать подготовить человек тридцать, то есть пять-шесть штурмовых групп…
— Каких? Это ударных, что ли?
— Штурмовых. Тех, что пойдут впереди, выбивать из занятых домов и укреплений.
— А остальным что, на месте сидеть?
— Поддержка, закрепление и резерв.
Я подвинул свои каракули командирам и они чуть ли не стукнулись лбами, предварив тем мои объяснения. Некоторые вещи они приняли сразу, некоторые вызвали отторжение, но в целом мне дали не то, чтобы карт-бланш, но довольно большие полномочия и обещали уже с утра предоставить бойцов.