Танцоры в конце времени
Шрифт:
– Тебя правильно информировали. Значит, теперь надо думать очень осторожно. Я знала, что в конце концов наступит такой момент. На мне лежит забота о детях. Они - все, что у меня есть. Они - Будущее.
– Да и Прошлое тоже, - сказал Джерек.
Няня строго посмотрела на него.
– Простите, Няня, - извинился он.
– Я хотел пошутить.
– Мой долг - доставить их в такой век, где они будут в безопасности, - продолжала Няня. И, кажется, мы достигли такого века.
– Я уверен, им будут очень рады в моем обществе, - сказал
– Я и еще один - единственные люди, которые были детьми. Мой народ любит детей, и я - доказательство тому.
– Они порядочные?
– О да. Думаю, что да. Я не совсем понимаю смысл этого слова - ты используешь архаичные понятия, - но думаю, что “порядочные” - правильное описание.
– Никакого насилия?
– Теперь я совершенно ничего не понимаю. Что такое “насилие”?
– Я пока удовлетворена, - сказала Няня.
– И я благодарна тебе, Джерри Шутник. Несмотря на то что ты всегда разыгрываешь из себя дурака, внутри ты сделан из приличного материала. Ты вновь пробудил меня к главной цели.
– Няня, казалось, жеманно улыбнулась (насколько робот может быть жеманным).
– Ты - мой Очарованный Принц. А я была Спящей Красавицей. Кажется, опасность для детей миновала, и им можно позволить вырасти нормально. Какие условия сейчас в наружном мире? Найдут ли они хорошие дома?
– Любые дома, какие пожелают, - ответил Джерек.
– А климат? Он хороший?
– Такой, какой кому нравится.
– Образовательные средства?
– Видите ли, - Джерек был в затруднении, - можно сказать, что мы занимаемся самообразованием. Но средства есть превосходные. Библиотеки старых городов все еще более или менее в порядке.
– Те, другие дети. Они, кажется, знают тебя. Они из твоего времени?
Было ясно, что с каждой проходящей минутой Няня становится все более разумной.
– Это инопланетяне из другой части Галактики, - сказал Джерек.
– Они преследуют меня и некоторых моих друзей.
Он объяснил, что произошло.
– Ладно, их, конечно, можно выгнать, - заключила Няня, мрачно выслушав его рассказ.
– Предпочтительно в другой период времени, где они не смогут наделать много вреда. А тут нормальное время должно прийти на смену рециклированному. Это просто вопрос остановки процесса.
Няня погрузилась в задумчивое молчание, и перед Джереком забрезжила надежда.
– Няня, - сказал он, - простите, что прерываю вас, но правильно ли я понял, что у вас есть возможность посылать людей назад и вперед во Времени?
– Назад очень трудно, они не хотят там оставаться. Вперед намного легче. Рециклирование, - из ее горла вырвался металлический смешок, - детская игра, не более.
– Вы можете послать меня назад, скажем, в девятнадцатое столетие?
– Могу. Но шансы твоего пребывания там долго достаточно малы…
– Я знаю теорию. В наш век это называется эффектом Морфейла. Но вы можете послать меня туда?
– Почти определенно могу. Я специально запрограммирована для манипуляций со Временем.
– Вам, должно быть, понадобится машина Времени?
– В нашем комплексе есть камера, но это не машина, которая физически движется сквозь Время, - мы отказались от таких устройств. Фактически сами путешествия во Времени, будучи неустойчивыми, опасны и тоже не предпринимаются. Мы построили комплекс только для того, чтобы защитить детей.
– Вы пошлете меня назад, Няня?
Няня, казалось, колебалась.
– Ты знаешь, это очень опасно. Я чувствую себя виноватой и понимаю, что должна тебя отблагодарить за то, что напомнил мне о долге, но послать тебя так далеко…
– Я уже был там, Няня. Я знаю опасности.
– Вполне возможно, юный Джерри Шутник. Ты всегда был непослушным, хотя я никогда не смогу быть такой суровой с тобой, как следовало быть. Как я любила смеяться здесь, в этой маленькой комнате, над твоими проделками, над тем, что ты сказал…
– Няня! Мне кажется, вы опять заговариваетесь, - предупредил ее Джерек.
– А? Подкинь еще угля в камин, мой мальчик.
Джерек оглянулся, но не увидел никакого камина.
– Няня?
– Ага!
– сказала Няня.
– Послать тебя в девятнадцатое столетие. Далеко в прошлое. Далеко, далеко, далеко назад. Прежде чем я была произведена на свет, прежде чем ты был рожден… В те дни там были океаны света и города в небе, и дикие летающие звери из бронзы. На лугах паслись стада красных зверей, каждый из которых был величиной с замок и громко ревел. Там были…
– В 1896 год, если точнее, Няня. Вы сделаете это для меня? Было бы просто замечательно.
– …магия, - продолжала она, - фантомы, нестабильная природа, невозможные события, безумные парадоксы, осуществленные мечты, неудавшиеся мечты, кошмары, оказывающиеся реальностью. Это было богатое время, темное время…
– В 1896 год, Няня.
– Ах, иногда в романтических мечтах я хотела бы быть купеческой правительницей, Великой Леди Гонг-Конга, торговой столицы мира, где собираются поэты, ученые и искатели приключений. Корабли сотен наций бросают якоря в гавани: корабли с Запада с грузом медвежьих шкур и экзотического мыла; корабли с Юга с экипажами темнокожих андроидов, привезших велосипеды и мешки муки; корабли с Востока…
– Очевидно, мы разделяем интерес к одному и тому же столетию, - сказал в отчаянии Джерек.
– Не откажите мне в просьбе отправить меня туда, дорогая Няня.
– Как я могу?
– Голос Няни стал почти неслышным, мягким от затопившей ее ностальгии. В этот момент Джерек почувствовал глубокую симпатию к старой машине, мало кому удавалось стать свидетелем мечтаний робота.
– Как я могу отказать моему Джерри Шутнику в чем-либо? Он вернул меня к жизни.
– О Няня!
– Джерек чуть не заплакал от радости. Он подбежал к ней и обнял металлическое тело.
– С вашей помощью я тоже начну жить!