Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом

Мартин Джордж Р.Р.

Миэрин не был ей домом и никогда им не будет. Это город чужих людей и чужих богов. Там носят замысловатые прически и каемчатые токары, благодать достигается через блуд, резня считается высоким искусством, а собачье мясо — лакомством. Это город гарпии, а Дейенерис не гарпия.

Вот-вот, проворчала трава голосом Джораха Мормонта. Я предупреждал вас: бегите из этого города. Войну вам следует вести в Вестеросе, не здесь.

Он говорил тихо, но шел рядом

с ней. Медведь, старый славный медведь, любивший и предавший ее. Она так по нему скучала. Увидеть бы снова его рубленое лицо, прижаться к его груди — но если повернуться к нему, он сразу исчезнет.

— Я просто грежу, сплю на ходу, — сказала она. — На самом деле я одинока и несчастна.

Несчастны, потому что замешкались в этом злом городе, ответил сир Джорах. Одиноки, потому что прогнали меня.

— Ты предал меня. Шпионил за мной ради золота.

Нет. Ради того, чтобы вернуться домой.

— Тебе нужен был не только дом, но и я. — Она видела это в его глазах.

Да, печально призналась трава.

— Ты целовал меня… целовал без моего позволения. Ты продавал меня врагу, но в твоих поцелуях чувствовалась любовь.

Я дал вам хороший совет. Приберегите мечи и копья для Вестероса, сказал я. Оставьте Миэрин миэринцам и ступайте на запад. Но вы не послушались.

— Я должна была взять Миэрин, чтобы мои дети не умерли с голоду во время похода. — Дени хорошо помнила след из мертвых тел, тянувшийся за ней в красной пустыне, и больше не желала такого видеть. — Без Миэрина я не прокормила бы их.

Вы его взяли, но не пошли дальше.

— Да. Чтобы стать королевой.

Вы — королева Вестероса.

— Но он так далеко. Я устала от войны, Джорах. Мне хотелось отдохнуть, хотелось смеяться, сажать деревья и видеть, как они подрастают. Я ведь совсем еще молода.

Нет. Вы от крови дракона. Шепот слабел, словно сир Джорах отставал понемногу. Драконы не сажают деревьев. Вспомните, кто вы и для чего созданы. Вспомните свой девиз.

— Пламя и кровь. — Сказав это, Дени споткнулась о камень и ушибла себе коленку. Сейчас медведь возьмет ее на руки и понесет… но его нет здесь, только трава качается. Ветер? Но и ветра тоже нет. Солнце палит, жужжит мошкара, пролетела над ручьем стрекоза. Непонятно, отчего трава шевелится.

Дени выковырнула из ила камень. С ее кулак будет — какое-никакое, а оружие. Краем правого глаза она уловила новое шевеление: трава клонилась, словно перед королем, но король из нее не вышел. Мир тих, зелен и пуст. Мир желт и близок к смерти. Надо идти дальше. Вдоль по ручью.

В траве послышался нежный звон.

Колокольчики.

Ее солнце и звезды носил колокольчики в волосах. Когда солнце встанет на западе и опустится на востоке, когда высохнут моря и ветер унесет горы, как листья, когда она вновь зачнет и родит живое дитя, кхал Дрого вернется к ней… но ведь ничего этого не случилось. Колокольчики звенят в косах ее кровных всадников: Агго, Чхого, Ракхаро. Может быть, и Даарио с ними?

Из травы появился всадник с блестящей черной косой, медной кожей, глазами словно миндаль. Расписная безрукавка, пояс из медальонов, аракх на одном бедре и кнут на другом. На седле охотничий лук и полный колчан.

Одинокий всадник. Разведчик. Едет впереди кхаласара, отыскивает дичь и хорошие пастбища, высматривает врагов. Он может убить ее, взять силой, сделать своей рабыней. В лучшем случае она отправится в дош кхалин, к старухам, как положено всякой кхалиси после смерти ее кхала.

Но он не видит ее в траве — он смотрит в другую сторону. Дени тоже посмотрела туда и в доброй миле от них увидела летящую по небу тень. Всадник замер как завороженный, но испуганный конь заржал, и дотракиец, очнувшись, поскакал прочь.

Когда затих стук копыт, Дени подала голос. Она звала, пока не охрипла, и Дрогон слетел к ней, выдыхая дым из ноздрей. Она вспрыгнула ему на спину. От нее разило кровью, потом и страхом, но это уже не имело никакого значения.

— Чтобы продвинуться вперед, я должна вернуться назад. — Ее голые колени сжали шею дракона. Забыв в траве кнут, она с помощью одних рук и ног повернула Дрогона на северо-восток, откуда приехал разведчик. Дракон послушался вполне охотно — наверное, он чуял коня и всадника.

В считанные мгновения они обогнали скачущего внизу дотракийца. Трава по обе стороны была выжжена — Дрогон здесь уже пролетал. Следы его охоты пронизывали все травяное море.

Под ними возник огромный табун. Пасущие его всадники, с десяток или больше, тут же умчались. Лошади тоже понеслись, взрывая землю копытами, но спасения от летучего хищника не было. Дрогон дохнул огнем на отставшего жеребца. Несчастный конь, крича, продолжал бежать, но дракон сел на него и сломал ему спину. Дени, боясь упасть, изо всех сил цеплялась за шею охотника.

Добыча оказалась слишком тяжелой, и Дрогон принялся пожирать ее прямо здесь. Трава кругом горела, в воздухе стоял дым и пахло паленым волосом. Изголодавшаяся Дени слезла и тоже оторвала себе кусок мяса, пренебрегая ожогами. В Миэрине она вкушала фаршированные финики и ягненка в меду — что сказал бы ее благородный супруг, увидев сейчас свою королеву? Гиздар пришел бы в ужас, зато Даарио…

Даарио сам отхватил бы аракхом кусок конины и попировал бы с ней вместе.

Когда западный небосклон затек кровью, послышался конский топот. Дени поднялась, вытерла руки о тунику и стала рядом с драконом.