Танец с дьяволом
Шрифт:
— А как Брюс?
— Брюс в кайфе. Можешь мне не рассказывать, как ты добыл кокаин, но если хватит на неделю, мы все отснимем.
— Хватит, не беспокойся, — никогда еще кофе не казался ему таким ароматным и вкусным.
— Ну и хорошо. Встречаемся через час на арене, — Слим поднялся, пошел к двери и уже на пороге вытащил из кармана конверт. — Чуть не забыл. Это тебе. Утром доставили.
Дэнни рассеянно вскрыл телеграмму:
Спасибо за песика. Он прелестен. Скучаю по тебе.
Позвони. Есть еще что рассказать.
Магда
Дэнни почувствовал, как по спине пробежали мурашки предвкушения, и сам рассмеялся над своей чувствительностью. А почему бы не вызвать Любу сюда? Так или иначе, но через две недели он вернется в Калифорнию, и Люба навсегда уйдет из его жизни. «Скучаю по тебе», — написала она. Что ж, и ему ее недостает. Надо признать, что это существо единственное в своем роде — других таких нет. И в постели ей нет равных: настоящий виртуоз, она медленно и постепенно вводила его в мир утонченного секса, всякий раз припасая что-нибудь новое и небывалое и поднимая его на новую ступень. Дэнни не знал за собой таких дарований… Он хочет ее видеть! Интересно, а как выглядит Магда? Он столько слышал про нее от Любы, что как будто был с нею знаком. Повинуясь мгновенному и безотчетному побуждению, заглушившему робкий голос разума, Дэнни заказал два билета на ближайший рейс «Лондон — Лиссабон».
…Когда на следующий день он вернулся домой со съемки — все прошло как нельзя лучше, и даже Брюс вышел из своего кокаинового ступора — ноздри его сразу уловили струящийся из кухни аромат. Он шагнул в дверь и замер.
У плиты хлопотала, засыпая что-то из маленьких баночек в большую кастрюлю и одновременно помешивая в ней деревянной ложкой, женщина. Она была такого же роста, как Люба, и статная пышная фигура показывала, каким станет тело дочери, когда достигнет полного расцвета. Многообещающе… Густые темные волосы были заплетены в косу. Внезапно она почувствовала его взгляд и с улыбкой оглянулась.
— Вы — Дэнни, — не спросила, а утвердительно произнесла она.
— Именно. Добро пожаловать, Магда, — он протянул ей руку.
Не переставая помешивать в кастрюле, она переложила ложку в левую руку, а правой, обтерев ее о передник, ответила на рукопожатие.
— Люба мне много рассказала о вас.
— Надеюсь, хорошего? — улыбнулся Дэнни.
Дэнни следил за ее проворными движениями. Сколько ей лет? Сорок? Сорок пять? Очень привлекательна.
Из столовой, неся мартини и водку, появилась Люба.
— Ну, вот вы и встретились.
— Да, наконец-то, — Дэнни взял стакан, поцеловал Любу в лоб. Волосы ее были заплетены в две косички. — Вы больше похожи на сестер, чем на маму с дочкой.
— Сегодня вечером я вас буду угостить голубцами — наша вкусная польская еда, — просияв, Магда ловко подцепила ложкой из кастрюли что-то, завернутое в капустный лист, и с гордостью продемонстрировала им.
Это блюдо и вправду оказалось восхитительно на вкус, и обрадованная Магда в течение всего обеда без умолку говорила на своем ломаном английском, как ей нравится в Португалии,
— Но я уже соскучивалась по своему маленькому пуделю!
— Да? — Дэнни с набитым ртом взглянул на Любу.
Она толкнула его под столом ногой.
— Магде очень понравился твой подарок.
— Что ж, я рад.
— Спасибо вам, Дэнни, большое спасибо, а без него мне очень одиноко.
— И что же, вы только прилетели — и намерены сразу вернуться?
— Нет-нет, но ведь он еще щенок, и он, наверно, грустный, если один все время.
— Не волнуйся, — сказала Люба, — миссис Маккивер за ним присмотрит.
— Как вы его назвали? — спросил Дэнни.
Магда вспыхнула и смущенно взглянула на дочь.
— Дэнни, — сказала та.
Все трое рассмеялись.
После обеда Магда сразу ушла, а Люба и Дэнни еще долго пили кофе.
— Я так рада, что ты ее пригласил. С тех пор, как умер ее муж, она сама не своя. Потому я и сказала, что собачка подарок ей. Надо было ее как-то развеселить.
— Думаешь, ей здесь хорошо?
— Думаю, да… Но лучше бы тебе спросить это у нее самой.
Дэнни почудился скрытый смысл в этих словах, однако Люба продолжала с безмятежным видом потягивать кофе. Он поднялся по лестнице и, чуть поколебавшись, постучал в дверь Магды.
Она была уже в ночной рубашке и слегка смутилась, увидев его перед собой.
— Вам удобно здесь? Все в порядке?
— Да! Все очень хорошо. И спасибо вам, что я приехала с Любой.
— Я рад, что вам тут нравится. — Дэнни не знал, о чем говорить с ней. — И что Дэнни вам пришелся по душе. Вы его любите?
Магда, широко раскрыв глаза, отступила на шаг. Дэнни понял, что она превратно истолковала его слова.
— Да нет, я про пуделя!
— Конечно, я очень ему люблю! Он мой настоящий дружок.
Сквозь тонкую ткань ночной сорочки Дэнни отчетливо видел очертания ее пышного тела. Именно такой он представлял себе эту женщину по рассказам Любы — женщину, которая в Кракове выходила на панель, женщину, которую вожделел каждый и мог получить любой. Под его взглядом Магда невольно прикрыла полуобнаженную грудь.
— Доброй ночи, — сказал он.
Потом, лежа в постели и слушая звуки «фадо», доносившиеся из кафе по соседству, Дэнни поймал себя на том, что представляет рядом с собой обеих — мать и дочь, Магду и Любу. Эта мысль одновременно и смутила, и возбудила его. Чтобы отогнать ее, он попросил Любу:
— Расскажи мне что-нибудь…
— «Расскажи мне что-нибудь…» — передразнила она. — Нашему мальчику нужна сказка на ночь, только не про Красную Шапочку, а про то, как и кто с кем спит.
— Взрослые мальчики обычно предпочитают сказочки такого рода.
— Иногда и не взрослые тоже.
— Кого ты имеешь в виду?
— Каждое воскресенье, — замурлыкала Люба, — ко мне приходит паренек из газеты, получить деньги за доставку… Он еще маленький, лет четырнадцать, не больше… Обычно это происходит утром, я в халате…