Танки: 100 лет истории

Огоркевич Ричард

Столь специфический калибр для пушки Renault, позднее очень распространенный на танках и среди противотанковых орудий многих стран, оказался предопределен Санкт-Петербургской конвенцией 1868 года, которая по гуманитарным соображениям определила минимально допустимую массу фугасных боеприпасов. В результате Бенджамин Гочкис во Франции разработал пушку под боеприпасы указанного веса, линейный калибр которых составил 37 мм [110] . Ее приняли на вооружение военно-морских флотов Франции и ряда других государств для защиты от распространенной в описываемые времена угрозы – быстроходных миноносцев, и, хотя на море от 37-мм пушек Гочкиса со временем отказались, орудия этого калибра прижились в сухопутных войсках.

110

Chinn G. M. The Machine Gun. Washington D. C.: US Government Printing Office, 1951. Vol. I. P. 71.

По

изначальному замыслу, командованию надлежало воздержаться от применения танков Renault до их поступления в войска в более или менее значительном количестве, однако германское наступление на французском участке фронта в мае 1918 года вынудило командование бросить в топку войны все имевшиеся ресурсы. В результате в конце мая на передовую в спешном порядке направили два только что сформированных батальона танков Renault. Сразу же по прибытии в район леса Рец подразделение в составе 21 машины данной марки вступило в бой с наступающим противником, позволив выиграть время для организации обороны. После такого скоропалительного начала танки Renault деятельно участвовали в отражении вражеского натиска в нескольких небольших по масштабу контратаках, что обошлось задействованным в них трем батальонам Renault в 70 уничтоженных или сильно поврежденных танков из 210 задействованных машин [111] .

111

Perre J. Op. cit. P. 254–255.

Однако по-настоящему танки Renault раскрыли свой потенциал только в контрнаступлении, развернутом французскими войсками в районе Суассона 18 июля 1918 года, для которого французское командование сосредоточило все имевшиеся у него танковые части с 225 единицами Schneider и Saint Chamond, к которым добавились шесть батальонов Renault номинальной численностью 432 танка, то есть всего более 600 машин. Таким образом, численно танки французов в данной операции превзошли британские, стянутые четыре недели спустя для атаки под Амьеном, но французская бронетехника в целом была легче британской.

Как и при Камбре, наступление стартовало внезапно, без обычной артподготовки, и позволило взломать неприятельскую оборону. Операция разворачивалась на фронте, занимаемом двумя французскими армиями, причем на участке одной из них командование бросило в бой почти все имевшиеся в наличии Schneider и Saint Chamond, тогда как три батальона Renault придержало в резерве для развития успеха после прорыва. На фронте другой армии атаку, напротив, почти исключительно возглавили три батальона Renault численностью около 200 танков [112] .

112

Dutil L. Op. cit. P. 166–170.

С того момента танки Renault все чаще применялись в качестве тарана или средства поддержки пехоты в небольших по размаху операциях. Несмотря на боевые потери, количество танков Renault в армии быстро росло в результате невиданных по масштабам заказов суммарным объемом в 4000 единиц, из которых 3177 военные получили до заключения перемирия 11 ноября 1918 года [113] . Массовый выпуск танков сделал возможным формирование все большего и большего числа танковых частей, которые на протяжении последних четырех месяцев войны входили в строй с головокружительной скоростью – почти по одному новому батальону Renault в неделю. В результате к концу войны французская армия располагала ни много ни мало 24 батальонами танков данного типа и вдобавок снарядила два американских танковых батальона.

113

Deygas F. J. Op. cit. P. 179, 194.

Многочисленность танков, применявшихся французской армией во время войны, резко контрастирует с положением дел у немцев, что отчасти обусловлено запоздалым началом разработки танков в Германии (только после знакомства с британской бронетехникой в 1916 году).

А между тем трактор Холта – по сути такой же, как экземпляр, вдохновивший танкостроителей Британии и Франции, – представили австро-венгерским и германским военным властям соответственно в 1912 и 1913 годах. Демонстрацию устроил Л. Штайнер, венгерский инженер и землевладелец, который в 1910 году заказал трактор Холта для использования в сельском хозяйстве, а потом сделался торговым агентом фирмы Холта и среди прочего старался привлечь внимание военных к способности машины транспортировать

тяжелые пушки. Шоу с буксировкой орудий увенчалось успехом, и австро-венгерские власти закупили некоторое количество тракторов Холта до начала в 1914 году войны, однако в Германии Штайнера ждало фиаско – на тракторе поставили крест как на механизме, «не имеющем важности для военных целей» [114] .

114

DeHaan B. The First Tanks // The American Legion Magazine. March 1953. P. 56–59.

Только в ноябре 1916 года, через два месяца после дебюта британских танков на Сомме, германское Военное министерство приобрело один трактор Холта у австро-венгерских коллег и пригласило Штайнера в Берлин для беседы с Й. Фольмером, которому предстояло стать создателем первого немецкого танка [115] . Незадолго до того, в октябре 1916 года, германское Военное министерство сформировало комитет для выработки требований к техническим характеристикам танка, что был затем сконструирован с поразительной скоростью к концу декабря. В том же месяце военные дали промышленникам заказ на 100 танков, первый из которых был готов к октябрю 1917 года.

115

Sturmpanzerwagen A7V. Herford: Mittler & Son, 1990. P. 59, 106–107.

Изделию присвоили индекс A7V – так именовался комитет, инициировавший разработку. Оно представляло собой огромный металлический ящик, смонтированный на гусеничном шасси, основой для которого послужил закупленный в Австрии трактор Холта. Листы корпуса из пластин толщиной 30 мм в лобовой проекции и 15 мм – в бортовой скреплялись заклепками. Как мы видим, защита немца превосходила броню британских танков, но делала его более массивным – вес в полностью снаряженном состоянии достигал 33 тонн. Невзирая на это, A7V развивал сравнительно высокую по меркам времени максимальную скорость по дороге (13 км/ч), но, как и у французского Saint Chamond, способность к преодолению препятствий оставляла желать лучшего. Вооружением служила трофейная русская 57-мм пушка, установленная в лобовом листе корпуса, и пулеметы с каждого борта и в корме. В общем-то ничего выдающегося, если не считать численности экипажа A7V, составлявшей 18 человек – рекорд, по сей день не побитый ни одним танком.

Из произведенных танков сформировали три подразделения по пяти A7V в каждом. Они принимали участие в немецком наступлении, приведшем к прорыву британского фронта в марте 1918 года. Один из отрядов впервые вступил в действия под Сен-Кантеном 21 марта, и все они трое суток спустя приняли бой у Виллер-Бретонне, где возглавляли штурмовые отряды пехоты, причем не без известного успеха.

Под Виллер-Бретонне 24 апреля A7V столкнулись с британскими танками и оказались вовлечены в первое в истории танковое сражение. Сначала британцев в нем представляли два «женских» Mark IV с пулеметным вооружением. Оба, не имея возможности адекватно ответить противнику, ретировались, поврежденные огнем 57-мм пушки A7V. Затем прибыл «мужской» Mark IV и открыл стрельбу из своего 57-мм орудия, в результате чего A7V, маневрируя на склоне, опрокинулся [116] . Данное историческое событие со всей очевидностью показало необходимость вооружать танки таким образом, который позволял бы им вести бой на равных с другими танками, а также продемонстрировало недостаточную устойчивость A7V на пересеченной местности.

116

Foley J. A7V Sturmpanzerwagen // AFVs of World War One. Windsor: Profile Publications, 1970. P. 53–55.

Три подразделения A7V продолжали сражаться до конца войны, но вклад их в боевые действия нельзя оценить иначе как скромный просто из-за крайне малого количества танков. В составе этих формирований находились все выпущенные A7V, но было их всего лишь 20 из 100 изначально заказанных машин. Нехватка собственных танков вынудила германскую армию использовать трофейные британские Mark IV, из которых немцы к концу войны сколотили шесть подразделений по пять танков и планировали сформировать еще шесть [117] . Но даже если бы задуманное удалось, число танков в германской армии выросло бы лишь до 75.

117

Zezschwitz G. P. von. Heigl’s Taschenbuch der Tanks. Munich: Lehmanns Verlag, 1938. P. 157.